Феноменологическое восприятие и интуиция

Латинское слово “ex-ists*” [[[[*Exist – существовать (англ.).] означает “выделяться”. Глядя на супружескую пару или семью, мы ищем то, что выделяется в нашем собственном осознавании происходящего. По мере возможности избегая фиксации на содержании, мы стараемся непосредственно воспринимать то, что происходит. Как только различные аспекты поведения системы становятся очевидными для нас, мы делаем обзор-интервенцию, основанную исключительно на этих феноменологических данных. Здесь нет точного соответствия тому, что Гуссерль [[[[*Эдмунд Густав Альбрехт Гуссерль (1859–1938) — известный немецкий философ.] определял как “феноменологическое сужение”. Это интервенция, основанная на описательном анализе целостного феномена.

 

“На префилософской стадии эта “феноменологическая редукция” является описательным анализом рассматриваемого феномена. Такой описательный анализ, однако, должен резко отличаться от редуктивного анализа в естественных науках, при котором материал расчленяется на элементарные части и сужается едва ли не до количественных данных. С другой стороны, описательный анализ феноменологической редукции происходит в рамках акта интуитивного постижения всего феномена и его взаимосвязей. Описательный анализ ставит целью выявлять феномен в его естественной “данности” или нередуцируемой общности его структурных характеристик. На первый взгляд это может прозвучать на удивление просто, но правда в том, что все это на удивление сложно”⁹.

 

Феноменологическое понимание (“схватывание на лету”) заложено в восприятии, особенно зрительном. Взгляд – это центральный компонент эстетики, ведь эстетика (“aesthetics”) происходит от греческого слова “aisthanesthai” – “воспринимать”. Несомненно, зрение – в буквальном или переносном смысле – рассматривали как конечную меру любой теории познания.

 

“Для Гуссерля “конечной мерой” любой теории является то, что первоначально дано в простом видении. Термин “первоначально” касается того, что можно ощущать при прямом наблюдении; “первоначально дано” - нечто, что “наивно” по значению и, возможно, дано как существующее. Основным для всей теории, включая и теорию познания, является то, что может быть “схвачено” просто взглядом. Последователя феноменологии не беспокоят сомнения по поводу любой реальности объекта его переживания или эпистемологических теорий, согласно которым мы ограничены имманентным содержанием сознания... Феноменолога интересует то, что имеет смысл как таковое и что может быть “схвачено безусловно”. То, что можно увидеть, не нуждается в оправдании, и это конечный стандарт для любой истинно философской мысли”¹⁰.

 

Феноменологический подход опирается не на “анализ”, а на “синтез”. Мы используем феноменологические данные, чтобы понять поведение системы в целом. В процессе нашего присутствия переживания семейной системы могут пробуждать в нас образы, метафоры и фигуры внимания. Таким образом мы и проявляем интуицию к познанию системы в целом. В основном это работа правого полушария, которое полагается на данные, собранные левым полушарием. Но откуда же появляются эти метафоры и образы? Они возникают из того, что мы называем апперцептивной массой.

Апперцептивная масса

Апперцептивная масса – основа опыта всей жизненной истории человека, все переживания, которые и делают нас тем, что мы есть. Это наша база, “фактичность”¹¹ и наш личный структурированный фон жизни. Апперцептивная масса состоит из воспоминаний, образов, снов, бессознательных побуждений, спонтанных телесных ощущений и т.п. Наблюдая за семейным процессом, терапевт переживает собственные спонтанно возникающие чувства, образы и метафоры и преобразует их в интервенции, усиливая осознавание. Материал, поступающий от апперцептивной массы, вызывает к жизни сиюминутный творческий процесс, а терапевт выражает его в метафорической форме, которая создает трансцендентный смысл, или в форме эксперимента, чтобы поддержать дальнейшее развитие контакта и осознавания. Все представленные здесь идеи – цикл опыта, присутствие, феноменологическое наблюдение и апперцептивная интуиция – призваны помочь терапевту обрести собственную хорошую форму для поиска хорошей формы клиентов.

Концепция хорошей формы будет изложена в следующих главах, однако подробно она будет обсуждаться только в последней главе. Детальное изложение я намеренно поместил в конец, чтобы позволить читателю сначала разобраться в принципах, техниках и примерах из практики. Между тем, для того чтобы сориентировать читателя и коротко проиллюстрировать то, что я имею в виду, когда говорю о “поиске хорошей формы”, я приведу запись сессии с семьей Хьютонов.