Ликвидация государственно-политических структур СССР.

После августовского кризиса сложилась ситуация, когда принимаемые ли­дерами решения определялись не Конституцией и законами СССР, а реальным соотношением сил и по-разному понимаемой «политичес­кий целесообразностью». Республиканские органы власти действова­ли уже без оглядки на союзный Центр. Выступление ГКЧП стало удоб­ным поводом для отказа от серьезных интеграционных предложений. С' конца августа начался набиравший все большие темпы демонтаж союзных политических и государственных структур. На этом основа­нии некоторые историки полагают, что в действительности Советский Союз «умер» сразу после августа, продолжая формально существовать до конца года.

Со 2 по 5 сентября 1991 г. в Москве работал V (внеочередной) съезд народных депутатов, который политически и юридически зак­репил посткризисную ситуацию. Из документов съезда следовало, что
действовавшая Конституция СССР утратила силу. Объявлялось вступ­ление страны в переходный период, окончание которого связывалось с принятием новой Конституции и выбором новых органов власти. И рамках этого переходного периода предлагалось подготовить и под­писать всеми желающими республиками Договор о союзе суверенных государств, в котором каждая из них сможет самостоятельно опреде­лить формы своего участия. Выступавшие руководители просили под­держать намерение их республик вступить в ООН и стать полнокров­ными субъектами международного права.

Несмотря на оптимизм лидеров, у многих делегатов складывалось ощущение, что они присутствуют на собрании обреченных, на «по­хоронах Союза». И действительно, съезд принял конституционный Закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период». Он предусматривал «прекращение деятельнос­ти» высших органов государственной власти СССР — Съезда и Вер­ховного Совета, обладавших правом принятия общих для всех респуб­лик законов. В соответствии с законом был создан Госсовет СССР с участием Президента СССР и высших должностных лиц республик, которому на неопределенный по времени «переходный период» пере­давались реальные функции управления. Оценивая происходящее, Президент России заявил, что наступает конец длившейся больше года между республиками и союзным Центром «холодной войне».

Создание Госсовета СССР легализовало положение, существовав­шее с конца апреля 1991-го. когда начался «новоогаревский процесс». Именно тогда важнейшие вопросы будущего Союза стали обсуждаться за закрытыми дверями в узком кругу высших руководителей республик, которые далеко не всегда информировали о происходившем на перего­ворах представительные органы. На практике Госсовет стал не органом «для согласованного решения вопросов внутренней и внешней полити­ки, затрагивающих общие интересы», как декларировалось изначаль­но, а институтом, в рамках которого оформляли свое движение к пол­ной независимости почувствовавшие «вкус свободы» республики.

23 августа 1991 г. Б. Н. Ельцин подписал Указ «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», положения кото­рого позднее развиты в серии других актов и привели к фактическому запрещению КПСС. Основанием для подготовки указа послужила уверенность в том, что КПРФ поддержала совершивший государствен­ный переворот ГКЧП. МВД и прокуратура РСФСР получили поруче­ние «провести расследование фактов антиконституционной деятель­ности компартии РСФСР». Согласно Указу Президента РСФСР от 25 августа «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР» все партийное движимое и недвижимое имущество, включая денеж­ные и валютные счета, становилось государственной собственностью России. В тот же день Горбачев объявил о сложении с себя обязанно­стей Генерального секретаря и призвал партию самораспуститься. Эти события вызвали цепную реакцию в союзных республиках. До конца августа деятельность компартий была приостановлена в Белоруссии, Грузии, Киргизии, Эстонии; компартии запрещены на Украине, и Молдавии, Литве. Процесс «департизации» республик в основном за­вершился к середине сентября 1991 г.

Одним из компонентов демонтажа союзных структур стало назна­чение на высшие должности СССР только лиц, которых поддержива­ло российское руководство. Горбачев был лишен права самостоятель­но подбирать людей по своему усмотрению. «У нас уже есть горький опыт, август нас многому научил, поэтому, прошу вас, теперь любые кадровые изменения — только по согласованию со мной», — заявил ему российский президент после возвращения того из Фороса. Опре­делился и главный критерий выдвижения на ключевые должности: отношение к ГКЧП и степень поддержки российского руководства в августовские дни 1991-го. Шанс на назначение получали лишь те, кто активно выступил на стороне Белого дома, «нейтральные» кандида­туры не рассматривались.

25 августа указом Горбачева был ликвидирован Совет Министров СССР. Вместо него создан Комитет оперативного управления народ­ным хозяйством, который возглавил российский премьер И. С. Силаев. Создание Комитета и назначение его руководства обозначили еще одну важную послеавгустовскую тенденцию — перевод союзных структур под управление российских органов власти. Тем самым преодолевалось «дво­евластие», существовавшее на территории республики более года. До конца 1991 г. под юрисдикцию России перешли органы гражданской и военной прокуратуры, Министерство финансов и Госплан СССР.

24 августа 1991 г. ВС УССР провозгласил Украину независимым демократическим государством, заявив, что с этого момента действую­щими на территории являются лишь Конституция, законы, постанов­ления и другие акты законодательства республики. В тот же день о своей независимости заявила Белоруссия, 27 августа это сделала Молдавия, 30-го — Азербайджан, 31-го — Киргизия и Узбекистан. Грузинский ли­дер 3. Гамсахурдиа выступил с требованием, чтобы мировое сообще­ство фактически и юридически признало независимость Грузии. Вер­ховные Советы Латвии, Литвы и Эстонии еще 20-21 августа объявили о своей независимости и восстановлении конституций, действовавших до 1940 г. Независимость трех последних Россия признала уже 24 августа.

В августе—ноябре 1991 г. развернулось реформирование КГБ. Оно шло по двум направлениям. Первое — дезинтеграция, раздробление КГБ на ряд самостоятельных ведомств и лишение его монополии на все виды деятельности, связанные с обеспечением безопасности. Предполагалось «разорвать комитет на части» (В. В. Бакатин), которые, находясь в пря­мом подчинении главе государства, конкурировали и уравновешивали друг друга. Второе направление — децентрализация или вертикальная дезинтеграция, предоставление полной самостоятельности рес­публиканским органам безопасности в сочетании с главным образом координирующей работой межреспубликанских структур.

Уже в августе КГБ был лишен нескольких десятков тысяч войск специального назначения. Служба охраны преобразована в Управле­ние охраны при аппарате Президента СССР. 29 августа произошло выделение из КГБ комплекса управлений, отвечавших за правитель­ственную связь, шифровку и радиоэлектронную разведку. На их базе
создан Комитет правительственной связи при Президенте СССР. После
этих, сравнительно небольших по масштабам, структурных изменений дошла очередь и до самых крупных подразделений Комитета —
разведки, контрразведки, пограничных войск.

11 сентября вместо Коллегии КГБ создан Координационный совет в составе председателей комитетов республик. Республиканские органы власти получили право самостоятельно назначать председате­лей своих комитетов, которые фактически становились автономными руководителями с большими полномочиями. Одна из главных про­блем, связанных с децентрализацией, решалась при создании само­стоятельной службы безопасности РСФСР. Здесь особенность ситуа­ции была связана с тем, что КГБ Союза лишался «своей» территории и становился сугубо координирующей структурой. Это привело к тому, что еще до формальной ликвидации КГБ СССР характер его отноше­ний с республиканскими комитетами стал определяться двусторон­ними соглашениями, в которых фиксировались компетенция и объем делегируемых в Центр функций.

К началу декабря большинство союзных структур были либо ликвидированы, либо поделены, либо перешли под юрисдикцию Рос­сии, либо были просто дезорганизованы. Как отмечал в начале декаб­ря 1991 г. С. М. Шахрай, к тому моменту «юридически и фактически существование Союза не может быть доказано».

 

«Ново-Огарево-2» и юридическое оформление распада СССР.

В цен­тре внимания созданного по решению V съезда народных депутатов СССР Госсовета находились вопросы, касавшиеся возможной формы объединения союзных республик. Эти дискуссии, как и ранее, проходили в Ново-Огарево. Только главную роль в них играли Россия и Украина. За время своего существования (сентябрь — ноябрь) Госсо­вет провел 7 заседаний.

После августа сторонники сохранения Союза считали, что на подписание экономического договора республики пойдут быстрее и охотнее, чем на заключение политического соглашения. Именно поэтому
во второй половине сентября — первой половине октября особенно»
много внимания уделялось этому сюжету.

Ответственный за разработку документа Г. А. Явлинский полагал, что главная задача Экономического союза состоит в консолидации усилий суверенных государств с целью образования общего рынка и проведения согласованной экономической политики как непремен­ного условия преодоления кризиса. При этом он подчеркивал, что вступление в него не обусловливается подписанием договора о Союзе Суверенных Государств 18 октября 1991 г. Президент СССР и руководители 8 республик (без Украины, Молдавии, Грузии и Азербайджана) подписали в Кремле Договор об экономическом сообществе суверенных государств. Ис­ходя из факта разрушенности прежнего государства, он предполагал «доделить» союзную собственность, ликвидировать общий централь­ный банк и допускал введение собственных национальных валют. Для того чтобы Договор действовал, были необходимы примерно 20 до­полнительных соглашений по конкретным сферам экономики. Они, однако, в лучшем случае могли быть подготовлены и ратифицирова­ны только через четыре месяца. В условиях острого экономического кризиса это делало весь Договор декларативным документом. Респуб­лики крайне подозрительно относились к возможности создания над­национальных органов управления, что изначально ставило под со­мнение реализацию всех договоренностей.

М. С. Горбачев осознавал, что воплощение статей экономического договора в жизнь будет упираться в нерешенность проблемы государ­ственности, проблемы нового Союза. Поэтому параллельно с подго­товкой экономического соглашения велись интенсивные консульта­ции о будущем Союзном договоре. С начала сентября 1991 г. разработ­кой его проекта занимались преимущественно представители союзных и российских властей, причем тон задавали последние. Первоначаль­но Горбачев настаивал на формуле «союзное государство» с общей Конституцией и прямыми выборами общего президента. Но ему не удалось отстоять эти позиции: в итоговом новоогаревском проекте 14 ноября будущее объединение определялось как «конфедеративное демократическое государство». В этом государстве не предусматрива­лась конституция, однако предполагались выборы (через выборщи­ков) президента; на два года избирался двухпалатный парламент (и от республик, и от округов); были пункты о правительстве и даже о столице, которую первоначально «россияне» обозначили как «место пребывания союзных органов».

Заседание Госсовета 14 ноября закончилось на оптимистической ноте. Достигнута была договоренность начать парафирование нового Договора 25 ноября 1991 г. Но подписание документов в этот день не состоялось. Российская делегация предложила вернуться к согласо­ванному уже тексту проекта нового Союзного договора и снять фор­мулировку о «конфедеративном демократическом государстве», оставив «конфедерацию независимых государств». В качестве предлога для нового демарша была названа позиция Верховного Совета, который не был готов ратифицировать ранее оговоренный вариант. Кроме того, Ельцин заявил, что «подписание Договора без Украины —- бесполез­ное дело», и предложил «подождать Украину», пока там 1 декабря не Пройдет референдум.

В этот день 90,32% от принявших участие в голосовании высказа­лись за независимость республики, а Л. М. Кравчук был избран прези­дентом. 2 декабря ее признала Россия, а 3 декабря, в разговоре с американским президентом Дж. Бушем, Кравчук сообщил, что в ближайшие дни состоится встреча лидеров славянских республик в Мин­ске. 5 декабря 1991 г. Кравчук был приведен к президентской присяге, а Верховный Совет Украины принял «Послание к парламентам и на­родам всех стран», где было, сказано, в частности, что Договор об образовании СССР 1922 г. утратил силу.

8 декабря 1991 г. Председатель Верховного Совета Республики Беларусь С. С. Шушкевич, Президент РСФСР Б. Н. Ельцин и Президент Украины Л. М. Кравчук в местечке «Белая Вежа» под Минском подпи­сали «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств», в преамбуле которого заявлялось, что «Союз ССР как субъект между­народного права и геополитическая реальность прекращает свое су­ществование». Однако формально Союз продолжал существовать, так как о выходе из него не заявили другие республики, согласно Кон­ституции являвшиеся соучредителями единого государства наравне с Россией, Украиной и Белоруссией. Поэтому, с международно-право­вой точки зрения, СССР перестал существовать 21 декабря 1991 г., когда в Алма-Ате к Беловежскому договору об образовании СНГ на правах учредителей присоединились еще восемь республик.

Ныне очевидны негативные последствия ликвидации СССР, и большая часть россиян сожалеет о распаде единой страны. Однако возникает вопрос о том, почему в конце 1991 г. это большинство рос­сийского населения восприняло весть об официальной «кончине» СССР относительно равнодушно? При ответе нужно принять во вни­мание ряд факторов. Во-первых, сказалась усталость от затянувшейся неопределенности. В течение многих месяцев ощущалось, что страна находится в состоянии полураспада, который никак не может закон­читься. В этом плане Беловежье представлялось наконец-то сделанным выбором. Во-вторых, длительное время все являлись свидетелями на­растающей недееспособности растаскиваемых республиками централь­ных управленческих структур, что привело к их практически полному свертыванию или параличу к декабрю 1991 г. В-третьих, психологи чески восприятие исчезновения СССР было облегчено тем, что пра­вовое закрепление этого факта осуществлено в Соглашении о созда­нии Содружества Независимых Государств, т.е. преподнесено не как ликвидация, а как трансформация ранее существовавшего государ­ства. К тому же в Белоруссии одновременно был подписан и документ о координации экономической политики. В этом плане Соглашение соответствовало новоогаревской традиции, предполагавшей после заключения Договора о Союзе подписание дополнительных соглашений, без которых он тоже «зависал». Политики же убеждали население в том, что наступает новый этап действительно добровольное" объединения и равноправного сотрудничества народов.

23 декабря во время встречи М. С. Горбачева и Б. Н. Ельцина обсуждены вопросы, связанные с прекращением деятельности союзных структур. 25 декабря 1991 г. Верховный Совет РСФСР утвердил новое название республики — Российская Федерация (Россия). В тот же день в 19 часов 38 минут над Кремлем был спущен красный союзный флаг и заменен на трехцветный российский.