Кейс № 5. «Что в имени учителя»

Цель кейса: формирование у студентов профессионального идеала (эмоциональный компонент, подразумевающий эмоционально личностную окрашенность идеала, его привлекательность для носителя).

 

У каждого человека на жизненном пути встречается реальная личность, под воздействием которой меняется его мировоззрение, характер, жизненный настрой. Это личность, которой хочется подражать, она становится идеалом-ориентиром в построении жизненной стратегии и профессиональной модели поведения. В данном кейсе приведен отрывок из книги Ш.А. Амонашвили «Как любить детей», в котором автор с нежностью вспоминает о своем учителе, ставшем для него примером в построении собственной педагогической системы.

 

Вопросы и задания для обсуждения:

1. Что Вас привлекает вВарваре Вардиашвили?

2. Современна ли ее профессиональная модель поведения? (обоснуйте свой ответ).

3. Какие методы и приемы Варвары Вардиашвили можно применить в образовании современных детей? (обоснуйте свой ответ).

4. Охарактеризуйте человека, который повлиял на Ваш профессиональный выбор. Считаете ли Вы его профессиональным идеалом?

Материал к кейсу

Мы очарованы. Что дальше будет?

Как ни странно, я – круглый двоечник до седьмого класса, потом – круглый троечник, а закончил школу на золотую медаль. Как это могло произойти?

Итак, я в седьмом классе, это 1945-1946 учебный год.

Мы узнаём, что грузинскому языку и литературе нас будет учить Варвара Вардиашвили. Это вызвало в нас восторг.

Мы были наслышаны о ней – все ученики из других классов любили её. Рассказывали об её удивительных уроках, о её доброте и внимательности, о том, как она помогает всем; говорили о её справедливости и о том, как она защищает своих учеников. «У неё нельзя не учиться», – говорили нам старшеклассники.

О ней шли легенды.

Она была заслуженным учителем. Дважды была награждена орденом Ленина.

Седая, полная, невысокого роста, с мягкой и спокойной походкой, обаятельная, с очаровательной улыбкой, с бархатистым голосом, который никогда не повышался, сдержанная, с ласковым и проницательным взглядом. Что ещё сказать? Незамужняя, бездетная.

Настал день.

Мы ждали её, и она вошла в класс.

Мы встали.

– Здравствуйте... – сказала она тоном и вибрацией, которые я, спустя годы, буду вспоминать и исследовать. По моему телу пробежали мурашки: это была необычная ласка, долгожданная.

И мы ответили ей не так, как здоровались с другими учителями, а так же нежно, тихо.

Потом она сказала:

– Спасибо...

За что «спасибо»? За то, что мы ответили на приветствие приветствием?

Но «спасибо» было искреннее.

Потом она направила свои мудрые глаза на каждого из нас. Посмотрела на меня тоже. Я утонул в них.

– Садитесь, пожалуйста... – сказала она.

Мы садимся.

Каждый из нас уже очарован.

Что дальше будет?

 

Что в имени учителя

В те годы я, разумеется, не был способен на обобщения, но сейчас, размышляя над тогдашним состоянием моего духа, могу сказать, в чём заключалась магическая сила влияния Варвары Вардиашвили: в её имени, которое строило в нас воображение о ней, и в первой встрече, которая превзошла наши ожидания.

Имя учителя может нести мощный воспитательный заряд, но, к сожалению, может быть и таким, от которого не надо ждать чего-то радостного.

Имя воодушевляет.

Имя запугивает.

Имя – ни рыба ни мясо.

Имя прославленное.

Имя дурное.

Разные бывают имена у учителей.

В имени Варвары Вардиашвили был заключён не столько опыт, сколько тихое горение, преданность, мудрость, терпение, понимание. Всё это, конечно, в педагогическом смысле. Это было особое сочетание того, что я хочу назвать Учительской, Педагогической Любовью. Любовь эта была с огранкой, как бриллиант. Она любила детей не абстрактно, а всех нас и каждого из нас в отдельности, каждого по-своему. Она любила нас и знала мудрость – как нас любить. И так как она берегла своё Имя и заполняла его лучшими педагогическими оттенками всю жизнь, то Имя её в будущих учениках, которые ещё не соприкоснулись с ней, вызывало почтение, почитание, трепет, настраивало их на взаимность.

Имя Варвары Вардиашвили вошло в наше сознание и настроило нас на лад созвучия, привело нас в готовность следовать за ней.

Вся школа звала её «Дейда Варо». «Дейда» в переводе на русский значит – «тётя», но семантика этого слова имеет следующий смысл: «мамина сестра». Дейда Варо для каждого её ученика была маминой сестрой. Это означало, что в ней была забота о каждом, каждый мог обращаться к ней за помощью, поддержкой, защитой; каждый мог надеяться, что найдёт в ней сочувствие, сострадание. Это означало большее: Дейда Варо сама спешила помогать, сорадоваться и сочувствовать, сама бралась на защиту того, кто в этом нуждался.

В школе не принято звать учительницу тётей, но в нашей школе это было принято только в отношении к Варваре Вардиашвили, надо было лишь набраться смелости и перешагнуть барьер условностей. Я только через год осмелился обратиться к ней «Дейда Варо», и это произошло само собой, естественно, ибо она действительно стала «сестрой» моей матери, то есть, второй матерью для меня.

 

Подарок

А теперь о первой встрече.

Мы были семиклассниками и, разумеется, не могли охватить всю полноту славы нашей учительницы. Ожидание наше было неопределённое: будет нечто необычное и обязательно прекрасное. Но что?

И то, что произошло, превзошло наше ожидание необычности.

Конечно, мы воспринимали нашу учительницу на фоне того опыта, который сложился у нас в общении с другими учителями. Кого-то из нас они сделали агрессивными и недоверчивыми, провоцировали на грубость, на конфликты. В ком-то зародили страх, апатию, неуверенность в себе. Кто-то стал злостным правонарушителем и непослушным. Некоторые стали нигилистами, другие – молчаливыми и послушными. Так «мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь».

Учителя входили на урок со строгим лицом и сразу выясняли выполнение домашних заданий; потом проводили строгий опрос и ставили отметки; потом пересказывали очередной параграф из учебника или упражняли в решении разных задач и примеров. Далее напоминали, что скоро будут контрольные работы. В конце задавали завтрашнюю порцию домашних заданий и удалялись. Каждый из нас наизусть знал, с чего начнёт и чем кончит урок тот или иной учитель. По логике вещей, они старались для нас, но мы принимали всё это как принуждение.

А новая наша учительница вошла с доброй, приветливой улыбкой, поздоровалась бархатистым голосом, сказала нам «спасибо», взглянула всем в глаза. Это уже было необычно. А потом – вдруг – спросила:

– Ребята, вы любите стихи?

Нам никто не прививал любовь к стихам; прежний учитель требовал от нас выучить наизусть заданное стихотворение и отбарабанить его на уроке. Никогда не задавал он вопроса, нравятся ли нам эти стихи.

Но на вопрос новой учительницы мы ответили – «да», ещё не зная, что за этим последует.

– Прекрасно, – сказала она, – давайте тогда почитаю вам стихи...

Она держала в руках сборник стихов. Книга была потрёпанная.

– Стихи я посвящаю каждому из вас... Читаю стихи для тебя, Гоги! Думаю, они тебе понравятся...

Она назвала имя ученика; откуда она его знает? Гоги, этот нигилист, от неожиданности растерялся.

Прочла она стихи удивительно искусно, стихи из высокой поэзии. Мы оказались под впечатлением.

Она выдержала паузу.

– Гоги, ну как стихи?

– Очень хорошие... – произнёс зачарованный Гоги.

Гоги воспитывался без родителей.

Ему никогда ни один учитель не посвящал ничего.

И другим тоже никогда не доводилось получить такой подарок от какого-либо учителя.

– Вам тоже понравились стихи? – спросила она нас.

– Да... – тихо и искренне прошептал весь класс.

– И моё чтение понравилось?

– Да... – опять прошептали мы.

– Тогда поаплодируйте мне, пожалуйста...

Мы поаплодировали.

– Спасибо, – сказала она, – а теперь посвятим стихи... – она окинула взглядом всех и остановила его на Гураме, – тебе, Гурам...

Седьмым или восьмым она назвала меня.

Сердце моё забилось звучно и быстрее от осознания своей значимости.

– Думаю, у тебя особая любовь к стихам, Шалва...

Её голос, мелодичность чтения, сами стихи вливались в мою душу как яркий свет, несущий какое-то странное, радостное, до сих пор не испытанное мною чувство; мне хотелось плакать... Она ведь читает стихи для меня, посвящает их мне!

Потом она спрашивает:

– Ну, как, Шалико... – она назвала меня ласкательным именем, – примешь мой подарок?

– Да... – произнёс я шёпотом и, наверное, подбежал бы к ней, обнял бы её. Но этого я не сделал, а, сидя за партой, стал украдкой смахивать слёзы.

Что я пережил тогда? Какое это было необыкновенное ощущение? Тогда я этого не знал, но теперь могу сказать: я почувствовал, что она меня любит, она признаёт меня, она моя, у меня есть Учитель...

 

Она моя

Как она нас любила?

Любила вот какими способами: на уроках языка мы превращались в лингвистов – исследовали, определяли, опровергали, устанавливали, открывали. Это происходило так, как на научном симпозиуме или в научных лабораториях. Или же, как будто собрались случайно или преднамеренно люди смежных специальностей и задели в разговоре какой-либо вопрос, в обсуждении которого мысль каждого имеет исключительное значение для понимания проблемы. Мы приучались делать это спокойно, с уважением друг к другу.

Время от времени она спрашивала:

– Не пора ли проверить, каким специалистом стал каждый из вас?

Это для неё были плановые контрольные работы, а для каждого из нас – проба собственных способностей и знаний. Она никогда не пугала нас последствиями таких работ, а возможность успеха перед нами никогда не закрывалась. Она – наша учительница – зарождала в каждом из нас устремлённость и торжественность.

Так я стал получать от неё первые пятёрки. Первые пятёрки получали и другие мои одноклассники.

На уроках литературы она любила нас тоже необычно. Уроки принимали вид художественного чтения. Читала сама, и мы слушали с упоением. Потом открыла среди нас нескольких чтецов, и они приходили с книгами разных авторов и читали.

Мы поневоле становились чтецами, литературными «критиками». Она не принимала слово «критика», когда надо обязательно искать недостатки и гордо на них указывать. Наша критика была, скорее всего, развитие и совершенствование наших литературных вкусов и интересов, путь поиска собственных оценок и мировоззрения. Она радовалась, когда видела в наших руках книги классиков литературы, книги утончённых поэтов. Внимательно выслушивала наши отзывы о них. Были случаи, когда обращалась к кому-либо из нас:

– Ты не мог бы дать мне эту книгу почитать на пару дней?

И когда с этой просьбой однажды обратилась и ко мне, я был очень горд и рад. А спустя пару дней, вернув книгу, сказала:

– У тебя хороший вкус, раз такие книги читаешь... Спасибо, я получила удовольствие...

Что ещё было нужно для того, чтобы я пристрастился к чтению? Я жадно искал книги. У меня ведь «хороший вкус», потому выбирал их. И она всегда замечала, что я читаю на этот раз, вела со мной непринуждённый разговор о книге, делилась своими впечатлениями.

«Я», «со мной»...

Я принял её и думал, что она только моя Учительница. Но потом, спустя годы, убедился: каждый из её бывших учеников тоже считал, что она была только его Учителем.

 

Во мне поэтический дар

Однажды в начале учебного года она подозвала меня пальчиком к себе. Мягкая, еле заметная улыбка на её лице была притягивающей, согревающей, нежной. Она воспитывает, любит меня улыбкою своею. Улыбка – лучик души. Видимо, душа у неё – как Солнце, а этот лучик она сотворила для меня. Вспоминаю эту улыбку и заглядываю в зеркало: можно ли подражать ей и так же улыбнуться детям? Наверное, нет, не получается. Но успокаиваю себя: ведь можно, чтобы я преобразил душу свою в Солнце и творил для детей и для каждого Ребёнка неповторимые улыбки.

Мы уединились у окна, и она тихо говорит мне:

– Мальчик, по твоему взгляду, твоим рассуждениям я чувствую, что у тебя должен быть поэтический дар. Ты стихи пишешь?

Да, я пробовал писать стихи, но об этом никто не знал. Я покраснел.

– Покажи мне свои стихи, если они у тебя есть...

В тот день для меня не было другого занятия, кроме как писать стихи. У меня ведь поэтический дар! Потом я аккуратно переписал свои сочинения в тетрадь, и на другой день, дождавшись в коридоре, застенчиво передал ей.

– Спасибо за доверие... – сказала она с той божественной улыбкой, которую хранила только для меня.

Спустя несколько дней произошло такое событие: она продиктовала всем куплет из моих стихов и попросила провести грамматический разбор и содержательный анализ. А в конце всего сказала:

– Поблагодарим Шалико, это его стихи.

Ребята ахнули: «Он – поэт?!»

Дело было вовсе не в том, был я поэтом или нет, а в том, что во мне укрепилась вера в себя: я совсем не такой, каким меня принимают многие учителя, я тоже что-то значу.

Всели это чувство, Учитель, в своего обречённого другими учителями ученика – и ты вдохновишь его, он воспрянет, он изменится! (Амонашвили Ш. А. Как любить детей (Опыт самоанализа) / Ш. А. Амонашвили. – Донецк: Изд-во «Ноулидж», 2010.).

 

Кейс № 6. «Хозяин и гости»

Цель кейса: формирование у студентов профессионального идеала (осмысление содержания идеала и интерпретация включенных в его содержание ценностей, качеств, целей, норм и т. п.).

 

В данном кейсе студентам предлагается прослушать притчу, в которой учитель сравнивается с хозяином дома, а воспитанники с гостями. Добрый хозяин (учитель) будет делать все возможное, чтобы гостям было комфортно в его доме. Гостеприимный хозяин подготовит сам дом для лучшего времяпрепровождения, а также учтет все пожелания и возможности гостей. На основе этой притчи предлагается студентам написать свою притчу, в которой идеальный педагог и ученики будут представлены в необычном образе.

 

Задание для обсуждения:

Написать притчу на тему «Учитель-ученики», представив их в любом образе, который, по Вашему мнению, подходит для раскрытия сущности понятия «идеальный учитель» и «ученики».

Материал к кейсу

Учитель подобен хозяину дома. Его гости – те, кто пытается изучать Путь. Эти люди никогда прежде не бывали в домах и плохо представляют себе, что это такое. Но как бы то ни было – дом есть дом.

Когда гости входят в дом и видят место, предназначенное для сидения, они спрашивают, что это такое. Им отвечают: «Это место, где мы сидим». Гости усаживаются на стулья, не вполне понимая назначение стульев.

Хозяин развлекает гостей, но они продолжают задавать вопросы, подчас неуместные. Но хозяин, как гостеприимный человек, не ставит им это в упрек. Гости хотят знать, например, где и когда они будут есть. Они никак не могут понять того, что никто из них не будет обделен вниманием, что кроме хозяина в доме есть и другие люди, которые в этот момент готовят им пищу, и есть другая комната, где их рассадят и подадут угощение.

Так как гости не видят ни еды, ни того, как ее готовят, они смущаются, возможно, даже испытывают сомнения и вообще чувствуют себя неловко.

Добрый хозяин, понимающий состояние своих гостей, должен успокоить их, чтобы ничто не помешало им в назначенный час насладиться трапезой.

Среди гостей есть люди более сообразительные, которые быстрее своих товарищей смогут уловить связь вещей в доме. Они смогут дать этим последним надлежащие объяснения. Между тем хозяин отвечает на вопросы гостей в соответствии со способностями каждого из них воспринимать единство и функции дома.

Одного существования дома недостаточно. Дом должен подготавливаться к приему гостей, и присутствие хозяина в нем необходимо. Кто-то должен добросовестно выполнять роль хозяина, чтобы гостящие в доме чувствовали себя непринужденно, ведь хозяин несет за них ответственность. Вначале многие из них не понимают, что они – гости или, скорее, им неизвестно само понятие «гость», то есть, что от них в этой роли требуется и что это может им дать.

Опытный гость, который уже знает о домах и гостеприимстве, в конце концов раскрепощается и, таким образом, начинает лучше понимать, что такое дом и каковы многие стороны жизни в нем. Пока гость только пытается постичь сущность дома припомнить правила этикета, его внимание поглощено слишком многими факторами, чтобы он мог заметить, скажем, красоту, цену или назначение мебели (Шах Идрис Сказки дервишей / Пер. с англ. – М. Изд.-торговый дом «Гранд»: Агентство «ФАИР» 1996. – 239 с.).

 

Темы проектов

1. Воспитание – важнейший вид человеческой деятельности.

2. Образование как сотворение прекрасного человеческого образа.

3. Связь педагогики и психологии.

4. Педагогика в народной мудрости.

5. Сказка как средство воспитания.

6. Художественная литература как источник педагогического знания.

7. Личность как социальная характеристика человека (психолого-педагогический анализ).

8. Биологический фактор развития личности.

9. Выявление склонностей ребенка, развитие одаренностей.

10. Среда как фактор развития личности.

11. Влияние семьи на развитие личности.

12. Воспитание как фактор развития личности.

13. Деятельность – источник развития личности.

14. Модели поведения детей.

15. Труд как источник развития личности.

16. Гуманная педагогика – путь к развитию духовной личности.

17. Калокагатиякак идеал воспитания человека.

18. Культура здорового образа жизни.

19. Культура внешнего вида.

20. Формирование эстетического вкуса ребенка.

21. Развитие познавательных интересов у ребенка.

22. Психолого-педагогические особенности развития у ребенка потребности в труде.

23. Психологическое воздействие искусства на личность ребенка.

24. Духовно-нравственное воспитание личности.

25. Экологическое воспитание личности.

26. СМИ как фактор воздействия на сознание развивающейся личности.

27. Механизмы психолого-педагогического воздействия рекламы на личность ребенка.

28. Воздействие компьютера на физическое и духовное здоровье человека.

29. Влияние мультипликационных фильмов на сознание ребенка.

30. Единство семьи и учебно-воспитательного учреждения в процессе воспитания молодого поколения.

31. Авторитет родителей в деле воспитания ребенка.

32. Законы гуманной семейной педагогики.

33. Учет гендерных особенностей в воспитании детей.

34. Воспитание у детей уважения к противоположному полу.

35. Воспитание у детей уважительного отношения к матери.

36. Методы наказания, правила их использования в воспитании детей.

37. Роль метода положительного примера в формировании культуры поведения ребенка.

38. Формирование красоты поступка ребенка.

39. Методы воспитания по Ш.А. Амонашвили.

40. Беседа с ребенком как метод воспитания.

41. Методы организации деятельности.

42. Методы стимулирования (поощрение, наказание, соревнование).

43. Проблема самовоспитания в жизни человека.

44. Проблема неформального лидерства в детском коллективе.

45. Законы здорового детского коллектива.

46. Христианские основы воспитания детей в семье.

47. Ребенок – зеркало семьи.

48. Кризис семьи как социального института в современном обществе.

49. Великое искусство быть родителем.

50. Правила общения педагога с родителями.

51. Психолого-педагогическая основа юмора как средства воспитания и обучения.

52. Искусство как эффективное средство воспитания детей.