Глава 11. Ночная хозяйка (не путать с публичным домом).

 

Дорога разветвлялась. Наезженный тракт вел на юг, к неведомым землям хазгов, полузаросшая тропа двигалась зигзагами, словно ее проторил сексуально озабоченный кенгуру. На развилке врос в землю старый, покрытый плесенью от мочи камень. Фолко с удивлением наблюдал, как Отон, а за ним и весь отряд принялись мочиться на камень.

- Камень счастья, - сообщил Отон. Все закивали. Хоббиту и гномам рассказали историю о том, как в древние времена большой отряд шел на войну. Один из воинов чуть отстал, чтобы отлить на этот самый камень, а когда он закончил, то увидел, что весь отряд погиб, пронзенный стрелами. Единственный, кто остался в живых, это писающий воин. Это произвело на него неизгладимое впечатление, да такое, что он рассказывал об этом камне в каждом трактире, так что вскоре все узнали об этом камне. С тех пор, камень стал достопримечательностью местных земель, к которой водили туристов. Вдалеке виднелась сторожевая башня.

Отон протрубил в рог, собирая всех на построение.

Фолко впервые увидел на лице Отона волнение. Тот прятал глаза, жевал кончики своих усов и громко смачно харкался направо и налево.

- Вот мы и добрались до земель неведомых хеггов, - начал он свою речь. - Вот вам всем задание - узнать, что там в этой башне и сразу назад. В бой не ввязывайтесь, нам нужен мир с хеггами, таков приказ вождя.

Было смешно смотреть на лица бойцов отряда. Ужас, написанный на их лицах, быстро сменился на чувство самосохранения. Орки по привычке начали развертывать белый флаг. Ангмарцы тут же попрятались в кустах. Лишь несколько жителей Дейла опрометчиво двинулись вперед выполнять задачу. Но, оглянувшись назад, они увидели, что выступают в роли героев, и тут же поплюхались на землю. Но, оглянувшись, все заметили недовольную рожу Отона, натягивающего лук.

- Убью того паршивца, который будет последним, - было написано на злобной роже Отона. Отряд нехотя поднялся и с громкими криками "ура!" и "не стреляйте, мы сдаемся!", поскакал на своих двоих навстречу своей судьбе.

Только Фолко и гномы шли невозмутимо, и ничего не опасаясь. Опустив забрала своих мифрильных доспехов, они деловито повесили себе на шею по короткому копью и шли, опустив на короткие древки свои руки, словно фашисты на свои шмайсеры.

- Зер гут, - важно заявил хоббит. Сквозь забрала не было видно, как гадко он улыбается, но гномы поддержали беседу.

- Йаволь минхерц Фолко, - подтвердил Торин.

- Йа-йа, - подтвердил Малыш, единственный, кто не опустил забрало. Благодаря этому, он мог беспрепятственно шуровать толстой зубочисткой в своих зубах и слушать музыку в своих наушниках (плеер он скоммуниздил еще в Мории у славного Дори). - Рамштайн форева! - на лице маленького гнома появилось довольное выражение. Спустя несколько минут башня была занята без единого выстрела. Наша неутомимая троица нагло прошла сквозь дремавшую стражу у ворот и, поднявшись на саму башню, вышвырнули из нее начальника караула. Тот с громким воплем полетел вниз и очень удачно насадился на алебарду одного из стражников. Тот проснулся, и с громким криком бросился бежать куда глаза глядят, но тут уж не сплоховали орки, вышедшие к башне с поднятыми руками. Быстро оценив ситуацию, они схватили несчастного и при помощи самодельного белого флага (все остальное оружие они побросали в самом начале пути) придушили вражеского бойца. Единственный оставшийся в живых боец караула, продолжал дремать, как ни в чем не бывало. Его громкий храп разносился по окрестностям.

- Не стреляйте, мы сдаемся, - с такими криками во двор башни вбежали трусливые ангмарцы вперемешку с карликами и жителями Дейла. Быстро разобравшись в ситуации, они мгновенно перевоплотились в смелых бойцов спецотряда и, не раздумывая долго, принялись рубить спящего воина на кусочки. Когда Отон с натянутым луком вступил во двор башни, все уже было кончено.

- Какого хера, - разъярился Отон. Его дрожащие от гнева руки с трудом удерживали натянутый до самых кончиков ушей лук. Все виновато смотрели на деяния своих рук и потупили взоры. Но наказать кого-либо Отон не успел. Сзади послышался шорох и он с разворота, не глядя, выпустил стрелу. Все посмотрели за спину Отона и с ужасом увидели многочисленный отряд хеггов, бросившийся навстречу спецотряду. Бежавший впереди всех хегг, резко затормозил. Стрела Отона вошла ему в лоб и он, постояв немного, рухнул. В следующую минуту начался бой. Рой стрел вычертил перед серыми фигурами нападавших смертельный вихрь. Фолко, Торин и Малыш, глядя на развернувшуюся спустя несколько секунд рукопашную, не сговариваясь, принялись швырять вниз тяжелые камни. Не одна и не две пары противников, сцепившихся насмерть, были поражены этим смертоносным градом. Отон, чудом, увернувшийся от огромной глыбы, метко брошенной Малышом, погрозил вверх кулаком, а потом выбежал из рядов и заорал страшным голосом:

- Какого хера? Мы посланцы Вождя. Мы пришли к вам с миром. У нас есть ксива на проход по вашей территории. И вообще, скоро к вам придет Ночная Хозяйка и вам всем без нас станет полный "песдец".

Хегги мрачно внимали Отону. А хоббит вновь подивился смекалистости их "обезьяны в погонах", как он называл Отона.

- Это, а что такое "песдец"? - мрачно поинтересовался один из хеггов. В следующую минуту он рухнул замертво. Это Фолко не смог удержать стрелу на натянутой тетиве, и та вонзилась хеггу прямо в глаз. Он стыдливо потупился.

- А вот что! - запоздало ответил Отон. - Вы на кого прыгаете, крысы пещерные! - продолжал бушевать он. - Вам что хочется пропеть до конца песню злобного эльфийского песняра Децласа "буду пагибать маладым"? Нафига вам это надо? Вступайте в ряды наших войск, там поют гораздо более веселые песни типа "зачем такая жизнь нужна, ведь завтра может быть война, ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля"! А если вы меня не послушаете, с вами будет вот это, - с этими словами Отон вытянул средний палец к небу, на нем засверкало колечко. А затем Отон направил этот палец на еще одного хегга, и голова у того разлетелась на куски, забрызгав близко стоящих.

Хегги с удивлением всматривались в чужака. Потом вперед вышел один из главарей и с опаской сказал:

- Зачем же так делать, это был казначей нашего племени, только он знал коды счетов нашего племени в эльфийских банках. Мы и так уже поняли, что ксива у тебя в порядке. А "песдец" мы тоже поняли кто такой, - он мотнул головой в сторону хоббита. - Забирайте его с собой, нам "песдец" не нужен. В следующую минуту местность опустела. Хегги забрали своих убитых и растворились в темноте.

- Эй, Отон, классное у тебя колечко, дай поносить, - раздался в тишине голос Фолко.

- Молчи "песдец", - ответил Отон, и весь отряд разразился громким хохотом. Хоббит недовольно дернул щекой. Прозвище "песдец" нравилось ему гораздо меньше "мохноногой подлюги".

Весь следующий день отряд двигался узкими, извилистыми как кишки дракона ущельями. Скалы мрачно нависали над головами бойцов отряда, готовые скатится вниз по малейшему чиху, поэтому отряд с волнением смотрел на хоббита, шедшего замыкающим и наигрывающем на гармони свои хоббичьи песни.

- В шумном балагане был завсегдатаем, - орал во всю мощь своих легких Фолко, - Эльф Калигулас по прозванию Лютнист. Пусть он и талантлив, пусть он гениален, но в душе, пожалуй, не совсем он чист, - здесь хоббит выжимал из гармошки душу, стремясь, то разорвать меха, то спрессовать их в единое целое, - Калигулас на все горазд, играет он как пидарас, ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля, - разносилось над окрестностями.

Весь отряд как по команде принялся кататься по камням, держась за животы. Даже Отон и тот уважительно смотрел на хоббита, едва не задыхаясь от смеха.

- Ну, вы хоббиты даете, - только и сказал он. - Даже вождь и тот не смог под пытками никого заставить придумать что-нибудь гадкое про эльфов, а ты со своей песенкой это просто "песдец"!

Отряд двинулся в путь только спустя полминуты, и то только тогда, когда Отон начал раздавать пинки направо и налево гогочущим бойцам. Ущелье привело отряд в странную местность, донельзя загаженную туристами. Там и сям виднелись ущелья, дорога из которых приводила на загадочную равнину. Равнина представляла собой центр лабиринта ущелий. Отон осторожно осматривался по сторонам. Равнина почти полностью была завалена окурками, пустыми бутылками из-под здравура, стоптанными башмаками и горелыми тряпками. Там и сям в кучах мусора виднелись скрюченные скелеты. Из ущелья то и дело доносился хохот. Потянуло запахом горелых тряпок.

Отон выехал на середину равнины, и близоруко сощурившись, громко заорал:

- Эй, вы чего тут делаете, а? - гулкое эхо разнеслось во все лабиринты ущелий.

- Да так смеемся, тряпки жжем, - вдруг донеслось ответное эхо. А затем пропела стрела, и у коня Отона подогнулись ноги. Вздох разочарования пронесся по рядам бойцов спецотряда - Отон остался целым и невредимым, соскочив с падающего коня.

- Чичас начнется, - просипел оказавшийся подле хоббита Урюк, орк-мечник. Он уже воткнул в землю свой щит и, присев, чтобы закрыться от стрел, осторожно выглядывал наружу.

Отон злобно выругался, глядя на свою лошадь, и вытащил из седельной сумки боевой рог. Предварительно вылив из него скисшее вино, Отон скривившись, как куриная задница, дунул изо всей мочи.

- ФАААААААААААК!!!!!!!!!- разнеслось из трубы. Враги на несколько секунд прекратили стрельбу, ковыряясь в своих немытых ушах, но потом вновь нацелили свои луки на одинокую фигурку Отона (остальной отряд благоразумно последовал примеру Урюка, присев и закрывшись щитами). Отон вновь набрал воздуха и вновь дунул в трубу. - ФААААААААААААААКККККК! - еще громче прогрохотало по окрестностям. Что-то большее, чем просто звук, исторгаемый рогом, вложил в этот раз Отон. Он дунул так сильно, что все ощутили незримый толчок силы. Пострадал и сам Отон. Его штаны на заду затрепетали и разорвались в клочья, словно мечта кредитора получить деньги по разорванному в мелкие клочки векселю. Что самое страшное, так это то, что и все бойцы спецотряда ощутили незримую мощь силы, поскольку дружно обделались с последним сигналом рога. Однако смущенный Отон не зря надрывал себе штаны. Стрелы перестали лететь в Отона и в спецотряд. Видимо от звуков рога обделались не только бойцы Отона, но и вражеские полчища. Как-то смущенно, из ущелья донесся ответный, удаляющийся визг рога. Неведомые сторожа этих мест сочли за лучшее пропустить странный отряд, и направить копыта своих коней в другую сторону, наверное, туда, где можно купить чистые штаны.

С облегчением вздохнули и задвигались ожидавшие смертельного боя дружинники Отона.

- Бумагу, орк вас всех раздери, бумагу, - слышалось там и сям.

А перед Фолко и гномами вставала новая ужасающая загадка: что это за Сила такая, откуда она взялась и как с ней бороться?

- Ты чувствовал? - шепотом спросил Фолко у Торина.

Гномы долго ругались, не поднимая даже забрала. Их мифрильные доспехи, в которые они были закованы, не поддались действию силы и не прорвались на заду. А хоббиту, чья кольчужка доходила только до пояса, а сзади и вовсе была не из мифрила, было намного легче, чем гномам, чувствовавших себя как рыба в канализационной трубе. Если хотя бы половина угроз гномов в отношении Отона и Олмера, несомненно, давшего Отону эту неведомую силу, осуществились бы, то дальнейший поход нашей троицы превратился бы в увлекательнейший туристический круиз, а все враги были бы заживо сварены в гигантском котле, доверху наполненным нечистотами.

Но дальнейшие словопрения гномов были прерваны звуками рогов, воздух огласился громкими криками. Навстречу ошеломленной дружине Отона выехало воинство с белыми флагами и с поднятыми руками.

Спустя несколько минут произошедшее было объявлено недоразумением между "дружественными" народами, Отон подсуетился и заключил контракт на поставку большой партии чистых штанов от имени своей фирмы и пообещал от имени Олмера дать защиту хеггам от воинства Ночной Хозяйки, теснившей их из мест их нынешних резерваций, куда их предков поселили добрые эльфы с большими глазами и длинными зазубренными клинками. С опаской глядя на Отона, хегги согласились на контракт по штанам, практически не торгуясь.

Отон, съездил в кусты и вернулся в новеньких штанах, рекламируя товар, а потом построил свой отряд и, сморщив нос, заявил:

- Мы заключили мирный договор с хеггами, они теперь будут воевать за Вождя. А сейчас нам надо повоевать за них, чтобы доказать мощь Вождя. Короче, всем полчаса на стирку и выступаем с ними в поход.

Ночью Фолко тщетно и безуспешно думал про Гэндальфа и Радагаста. Волшебный талисман Отона не давал ему покоя. К тому же, хоббит намеревался потребовать партию запасного белья, ибо поход предстоял долгий.

Спецотряд двинулся вслед за дружественными хеггами на следующий день. Братание войск продолжилось ночью, когда все воинство только и делало, что тырило друг у друга кусочки мыла, чтобы отстирать белье в близлежащей речке. А уже утром, на лагерь напали враги, жившие вниз по течению этой речки.

- С ними идет Ночная Хозяйка, - простонал один из хеггов. Это сама смерть. - В следующую минуту вражеская стрела выставила наконечник из его груди. Он замолк и повалился навзничь, издавая громкие стоны. Из его рюкзака выкатился огромный кусок мыла, слепленный за ночь из различных обмылков. Это так разъярило пробегавших мимо троих раненых хеггов, что они тут же добили раненого, крича что-то о недостиранном белье. Впрочем, и их вскоре настигли вражеские стрелы. А спустя минуту всю местность заполонили страшные звуки волынки. Все в ужасе зажимали уши и тут же падали пораженные стрелами вражеских лучников, на которых, видимо, ужасные звуки не действовали.

Среди беспорядочно отступающих хеггов, как недвижимая скала стоял отряд Отона. Бойцы спецотряда имели немалый опыт в сражениях и отступлениях, поэтому сполна оценили и рельеф местности и свои перспективы выжить в случае беспорядочного бегства. Да и сам Отон, громогласно обещал всем, что привяжет отступающих к унитазу, и будет дудеть в свой рог до тех пор, пока они не утонут в своем дерьме.

Однако вскоре подул ледяной ветер. Послышалось завывание, потом звуки скрежещенья железом по стеклу, а потом показалась страшная процессия. Скорченная однорукая фигура в саване грозила кулаком Отону, а рядом шли какие-то непонятные личности, больше похожие на музыкантов. Двое несли большое стекло в раме, еще один скребком царапал стекло, а идущий рядом с ним четвертый подносил микрофон к скребку. Душераздирающие звуки, от которых кровь стыла в жилах, повторились. Фолко услышал заунывный приказ, который отдала Ночная Хозяйка, проскрежетав в протянутый микрофон.

- Убейте себя, - Фолко понял, что перед ним сама Смерть, желтые туманные блюдца вместо глаз Ночной Хозяйки завораживали. Но хоббита заставить умереть добровольно оказалось столь же невозможно, как и получить с него деньги по векселю. Хоббит заорал что-то нечленораздельное, помянул какого-то киргуду и наложил стрелу на тетиву. Удар тетивы об латную рукавицу, и посреди двух блюдец у Ночной Хозяйки с глухим стуком вырос нарост. Однако это нипочем не повредило страшному умертвию, представшему перед ними. И тогда Отон сорвал с плеча рог и дунул в него. Но никто не услышал его рева. Слишком уж громкими были звуки рок-группы Ночной Хозяйки. И тогда хоббит, переглянувшись с гномами, рванулись вперед, навстречу верной гибели. Отон, проревев что-то нечленораздельное, бросился за ними. Сама Ночная Хозяйка остановилась в сомнении перед ними. А Фолко подбежав к тому, кто держал микрофон.

- Дай микрофон, ты, фанерщик позорный, - взволнованный голос хоббита разнесся на всю округу. Затем послышался тупой удар, чье-то хрюканье, а затем Отон вновь дунул в свой рог, а хоббит поднес к рогу микрофон. Страшная магия Талисмана Олмера, многократно усиленная микрофоном и колонками, поколебала даже Ночную Хозяйку, у которой сзади вырос огромный нарост, затруднявший ходьбу. Все живые существа на много лиг в окрестностях внезапно поразил приступ мгновенно диареи. Усиленные эхом звуки рога усилили приступы диареи во много раз. Все живые существа во всей округе упали наземь, обессиленные донельзя. Зашаталась даже сама Ночная Хозяйка.

- Если он еще раз дунет в эту дудку, я ее ему в зад засуну, - громогласно простонал Торин. Хоббит и Маленький Гном согласно кивнули. Мифрильные доспехи были испачканы вторично, и бесповоротно.

Сам Отон мужественно встал и потащился к Ночной Хозяйке.

- Здесь вам не тут, тут вам не здесь! - донесся его слабый дрожащий голос. - Вождь вам покажет мать Моргота, так вас перетак, быстро узнаете, что такое беспорядки творить и безобразия нарушать.

В ответ Ночная Хозяйка что-то проскрежетала, и все поняли, что она покоряется.

- Покоряется силе Вождя, - шестым чувством понял хоббит. - Да что же это за сила такая, - огорошено подумал он, и вновь зажал нос.

Иначе, чем Вонючее Ущелье это место больше никто не называл, а к самому Вождю прилипла кличка Вонючий Глаз. Вождь не обиделся на это, (Саурона в этих местах прозвали Красный Глаз, Сарумана - Червивый Глаз), но в своем переметном письме приказал Отону засунуть талисман в подобающее место, то есть туда, где сроду не было лучика солнца, а именно в задницу и чтобы впредь не дискредитировал Вождя своими выходками. Последнее Отон выполнять не стал, а на вопрос Торина, что же такое написал ему вождь, соврал, что вышел указ о налоге на новые штаны, и что размеры гномов в армию не завезли. Гномы только заскрежетали зубами в ответ, а Отон буднично предложил им купить почти новые, недостиранные штаны в счет своей будущей зарплаты и пригрозил всему отряду, что если штаны не будут раскупаться, то он примет меры и еще разик дунет в рог. Весь отряд столь красноречиво посмотрел на него, что Отон скоре почувствовал, чем понял, что потом отряд сделает с этим рогом-талисманом, и куда его потом засунут и кому.

А хоббит все вспоминал и вспоминал. Одна рука у Ночной хозяйки была лишена кисти, и хоббита терзало мрачное предчувствие, что он где-то видел эту недостающую кисть руки.

- Тоже мне, Венера Милосская, бля, - думал хоббит. И вдруг его словно пронзило током. Он вспомнил. Он вспомнил похождения Фродо и его банды, описанные в трехтомнике Серьезного Сэма (Сэма Скромби иначе в Хоббитании и не называли, после того, как он, вернувшись с Фродо в Шир, напился в трактире до невменяемого состояния и принялся махать своим нехилым ножичком). Словом, все верховное руководство Шира на следующее утро выехало за околицу на свое погребение, а не понимавшего шуток Сэма тут же избрали мэром. На старости лет Сэм окончательно сбрендил, и написал книгу о похождениях криминального квартета хоббитов в Средиземье. К счастью для него, Фродо был увезен в Валинор, чтобы поглазеть на элефантов, и обратно не вернулся, поэтому весь Шир узнал правду и о том, как Король-Призрак получил ножичек под лопатку в спину и о том, как Фродо и Сэм тырили грибы во владениях Бирюка. Но особенно все хоббиты запомнили рассказ про Умертвие в Могильниках у Вековечного Леса, где Том Бомбадил повадился охотиться на браконьеров и лесорубов. Фродо тогда, в могильнике очнулся раньше всех и полез драпать, но к счастью для друзей, уронил какую-то древнюю алебарду, которая рухнула аккурат на руку Умертвия, тянувшуюся к шеям беззащитных, лежавших без сознания после принятия очередной порции мухоморов от Бомбадила соратников Фродо. - Вот куда делось потом Умертвие, - понял Фолко. - Под шумок исчезло из-под колпака во время охоты на ведьм, развернутой Гэндальфом после победы над Сауроном, а потом окопалось здесь, силу набрало.

Как дым, как морок растаяла Ночная Хозяйка. Быть может, она действительно поддалась на действие Талисмана Отона, а быть может, увидела хоббита и почла за лучшее пропустить странный спецотряд, и помириться с Отоном. Никто не знает, о чем договорился Отон с Ночной Хозяйкой, вот только после прохода по ее земле, отряд лишился еще одного бойца, это Отон в знак заключенного с нечистью Союза выбрал того, кто хуже всех отжался на кулаках, и поручил ему остаться с новыми союзниками, и исполнить свой долг полномочного представителя. Как он исполнил свой долг, осталось неизвестным, а его прощальный крик полный ужаса, донесся до спецотряда спустя всего пять минут, после того, как они покинули поле боя.