II. О предполагаемом нарушении статьи 8 Конвенции

44. Г-жа Лопез Остра утверждает, что имело место нарушение статьи 8 Конвенции, которая гласит:

"1. Каждый человек имеет право на уважение его личной и семейной жизни, неприкосновенности его жилища и тайны корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны государственных органов в осуществление этого права, за исключением вмешательства, предусмотренного законом и необходимого в демократическом обществе в интересах государственной безопасности и общественного спокойствия, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".

Комиссия согласна с этой точкой зрения, в то время как Правительство заявляет о своих возражениях.

45. Правительство утверждает, что жалоба заявительницы, поданная в Комиссию и признанная приемлемой (см. п. 30 и 31 выше), не совпадает с первоначальной жалобой о защите ее основных прав, рассмотренной испанскими судами, поскольку новая жалоба основывается на данных, медицинских заключениях и мнениях технических экспертов за более поздними датами, чем жалоба, поданная ранее в испанские суды, новая жалоба по сути вообще отлична от первой.

46. Данный аргумент Правительства представляется Суду неубедительным. Ранее заявительница жаловалась, что решение ее вопроса затягивается вследствие бездействия муниципалитета и других соответствующих властей. Это бездействие было одним из основных пунктов как в ее жалобах, поданных в Комиссию, так и в жалобе в Провинциальный суд Мурсии (см. п. 10 выше). То, что она продолжала настаивать на этом и после подачи жалобы в Комиссию, равно как и решения Комиссии о ее приемлемости, не может быть обращено против заявительницы. В тех случаях, когда положение дел остается без изменения, Суд может принять во внимание любые факты, имевшие место после подачи жалобы и даже после решения о ее приемлемости (см. также Решение по делу Неймастер против Австрии от 27 июня 1968 г. Серия А, т. 8, с. 21, п. 28 и с. 38, п. 7).

47. Г-жа Лопез Остра настаивает на том, что, несмотря на частичное закрытие предприятия 9 сентября 1988 г., оно продолжало выделять вредные испарения, а также оставаться источником шума и сильных запахов, которые сделали жизнь ее семьи невыносимой, вызвали у нее и ее семьи серьезные проблемы со здоровьем. В этой связи она утверждает, что имело место нарушение ее права на жилище.

48. Правительство не согласно с тем, что истинное положение дел было именно таким и являлось столь серьезным (см. п. 40 выше).

49. На основании медицинских докладов и заключений экспертов, представленных Правительством или заявительницей (см. п. 18 — 19 выше), Комиссия inter alia отметила, что выбросы сероводорода предприятием превышали допустимый уровень и могли угрожать здоровью населения, живущего в непосредственной близости от завода. Кроме того, могла существовать причинно-следственная связь между выбросами и болезнью дочери заявительницы.

50. По мнению Суда, данные факты подтверждают выводы первого доклада экспертов, представленного 19 января 1989 г. в Провинциальный суд Мурсии Региональным агентством охраны окружающей среды и природных ресурсов в связи с жалобой г-жи Лопез Остра о защите ее основных прав. Прокурор Короны поддержал ее заявление в первой инстанции и при апелляции (см. п. 11 и 13 выше). Провинциальный суд Мурсии также признал, что хотя положение дел на предприятии не представляет серьезной угрозы для здоровья населения, оно тем не менее отрицательно сказывается на условиях проживания людей в непосредственной близости от завода. Вместе с тем, по мнению Провинциального суда, ситуация не настолько серьезная, чтобы можно было говорить об ущемлении основных конституционных прав (см. п. 11 выше).

51. Конечно, сильное загрязнение окружающей среды может сказаться на благополучии людей в такой степени, что крайне отрицательно отразится на их личной и семейной жизни, не подвергая, однако, серьезной опасности их здоровье.

Независимо от того, рассматривается ли этот вопрос в свете позитивной обязанности государства принимать разумные и адекватные меры для обеспечения прав, предусмотренных статьей 8 п. 1, или в контексте "вмешательства публичной власти", оправдываемого согласно статье 8 п. 2, в обоих этих случаях используемые государством принципы по существу весьма близки. В любом случае необходимо стремиться к нахождению баланса между интересами индивидуума и общества в целом. И в том и в другом случае за государством сохраняется определенный предел усмотрения. Более того, даже с точки зрения позитивной обязанности государства, вытекающей из п. 1 статьи 8, при определении требуемого баланса интересов могут оказаться до некоторой степени обоснованными и оправданными те цели, которые упомянуты в п. 2 (см., в частности, Решение по делу Рис против Соединенного Королевства от 17 октября 1986 г. Серия А, т. 106, с. 15, п. 37, а также по делу Пауэлл и Райнер против Соединенного Королевства от 21 февраля 1990 г. Серия А, т. 172, с. 18, п. 41).

52. Из материалов дела видно, что завод по переработке отходов был построен компанией "Sacursa" в июле 1988 г. с целью решения серьезной проблемы загрязнения окружающей среды в г. Лорке из-за наличия в нем большого числа кожевенных предприятий. Однако, как только предприятие начало функционировать, оно вызвало неудобства и проблемы со здоровьем у многих местных жителей (см. п. 7 и 8 выше).

Конечно, испанские власти и в частности муниципалитет Лорки, теоретически не несут прямую ответственность за выбросы вредных веществ на предприятии. Однако, как указала Комиссия, именно город разрешил строительство данного предприятия на своей территории и именно государство финансировало это строительство (см. п. 7 выше).

53. Муниципалитет немедленно отреагировал на создавшееся положение и в течение июля — сентября 1988 г. переселил за свой счет пострадавших жителей в центр города, а затем 9 сентября 1988 г. частично приостановил работу предприятия (см. п. 8 и 9 выше). Тем не менее члены муниципалитета не могли не знать, что загрязнение окружающей среды продолжалось и после частичного прекращения работы завода (см. п. 9 и 11 выше). Более того, этот факт был подтвержден уже 19 января 1989 г. в докладе Регионального агентства по охране окружающей среды и природных ресурсов, а затем и в заключениях экспертов, сделанных в 1991, 1992 и 1993 гг. (см. п. 11 и 18 выше).

54. Г-жа Лопез Остра утверждает, что в силу предоставленных муниципалитету контрольных полномочий (в соответствии с Регламентом от 1961 г.) он обязан был принять надлежащие меры. Кроме того, известно, что предприятие не удовлетворяло предписанным законом требованиям, в частности в том, что касается его местонахождения и отсутствия разрешения муниципалитета (см. п. 8, 27 и 28 выше).

55. Суд напоминает, что вопрос о законности строительства и эксплуатации завода с 1991 г. находится на рассмотрении Верховного Суда. В своих решениях Европейский суд неоднократно подчеркивал, что применение и толкование внутреннего права — это в первую очередь задача национальных властей, и в том числе национальных судов (см. inter alia Решение по делу Касадо Кока против Испании от 24 февраля 1994 г. Серия А, т. 285-A, с. 18, п. 43).

Так или иначе, Суд считает, что в настоящем деле, даже если исходить из предположения, что муниципалитет действительно выполнил задачи, возложенные на него национальным законодательством (см. п. 27 и 28 выше), тем не менее необходимо установить, были ли приняты национальными властями надлежащие меры по защите права заявительницы на частную и семейную жизнь в контексте статьи 8 Конвенции (см. среди прочих решений и mutatis mutandis Решение по делу X и Y против Нидерландов от 26 марта 1985 г. Серия А, т. 91, с. 11, п. 23).

56. В этой связи необходимо отметить, что после 9 сентября 1988 г. муниципалитет не только не принял необходимые меры в этом направлении, но даже препятствовал выполнению соответствующих судебных решений. Так, в административном разбирательстве, начатом золовками г-жи Лопез Остра, муниципалитет подал апелляцию на Решение Верховного суда провинции Мурсии от 18 сентября 1991 г. о временном закрытии предприятия, в результате чего выполнение этого решения было приостановлено (см. п. 16 выше).

Некоторые другие государственные организации также способствовали тому, что создавшаяся ситуация продолжалась. Так, 19 ноября 1991 г. прокурор Короны подал апелляцию на Решение судьи г. Лорки от 15 ноября 1991 г. о временной остановке работы завода в связи с рассмотрением дела об экологическом правонарушении (см. п. 17 выше). В результате решение судьи г. Лорки оставалось невыполненным до 27 октября 1993 г. (см. п. 22 выше).

57. Правительство обратило внимание Суда на тот факт, что город принял на себя расходы по аренде квартиры в центре Лорки, в которой заявительница и ее семья проживали с 1 февраля 1992 г. по февраль 1993 г. (см. п. 21 выше).

Суд, однако, обращает внимание на то, что г-жа Лопез Остра и ее семья в течение более трех лет были вынуждены испытывать неудобства, связанные с функционированием предприятия, прежде чем смогли переселиться в новый дом со всеми сопутствующими такому переезду дополнительными заботами и неудобствами. При этом семья переехала только тогда, когда ей стало ясно, что существующее положение дел может продлиться сколько угодно долго, и когда врач — педиатр рекомендовал дочери г-жи Лопез Остра переменить место жительства (см. п. 16, 17 и 19 выше). В сложившихся условиях переезд по предложению муниципалитета в новый дом не мог полностью компенсировать неприятности и неудобства, которые испытывала семья.

58. С учетом вышеизложенного и несмотря на признаваемые за государством — ответчиком пределы усмотрения, Суд считает, что государству не удалось установить справедливый баланс между интересами экономического благосостояния города (создание предприятия по переработке отходов) и надлежащим соблюдением прав заявительницы на неприкосновенность ее жилища, личной и семейной жизни.

Таким образом, имело место нарушение статьи 8 Конвенции.