От простой к сложной иерархии

 

Если можно было бы выделить одну историческую концепцию, которая толкала людей и их общества к большей части войн и насилия, то это была бы концепция иерархии. По мере движения человеческой расы от охоты и собирательства к земледелию, возникали и разрастались различные иерархии — монархия, религиозная иерархия, патриархат и т. д., — начинавшие подчинять себе человеческую культуру.

Однако в XX в. многие общественные перемены были связаны с осознанием того, что иерархии не обязательны, не являются необходимыми и универсальными и, в лучшем случае, имеют лишь ограниченное применение. В частности, мы увидели, как во всем мире начинают рушиться искусственные иерархии, основанные на расе и поле.

Точно так же растет признание той идеи, что крах коммунизма в Советском Союзе и Восточной Европе, которым ознаменовались девяностые годы, отражает не то, кто победил в гонке вооружений, а то, какая система лучше — демократия или жесткая иерархия диктатуры одной партии.

Я подозреваю, что такие социальные революции против иерархий тесно связаны с восстанием против материалистического мировоззрения в современной науке. Что может сказать о иерархиях новая идеалистическая наука? Нередко то, что мы считаем простой иерархией, выглядит таковой потому, что мы не осознаем всей картины. Когда же мы ее видим — как в случае цепи фон Нойманна, — то обнаруживаем, что имеем дело со сложной иерархией.

Обсуждая важный элемент неожиданности в новой модели самости, основанной на квантовой теории (глава 12), мы прослеживали происхождение деления реальности (на субъекта/наблюдателя и объект/мир) к концепции сложной иерархии взаимодействующих систем. Однако это функциональное деление не полностью объясняет наше чувство отдельности, поскольку единство наблюдателя и разнообразие мира представляют собой взаимодополнительные аспекты реальности.

Наша кажущаяся отдельность происходит от маскировки, именуемой простой иерархией, которая скрывает подлинный механизм нашего самоотнесения, представляющий собой сложную иерархию. Однако как только возникает эта отдельность, скрывающая единство, она определяет нашу перспективу, тем самым увековечивая себя. Мы становимся солипсистами — собранием индивидуальных островков-вселенных, почти не осознающих свою общую основу, и определяем наш мир с точки зрения своих индивидуальных, отдельных «я»: своих семей, своих культур, своих стран. Замечали ли вы, что телевизионные программы и голливудские фильмы восьмидесятых годов узко определялись с точки зрения солипсистских личных ценностей и отражали власть поколения «я»?

Так, в нашей стране и во всем мире мы видели движения сознания, направленные на освобождение женщин и расовое равенство, выражавшие сложную иерархию и единство в разнообразии. Мы также видели противоположное движение сознания в сторону простой иерархии поколения «я». Такая схема существовала на протяжении всей истории. Мы похожи на мартышку на шесте, которая карабкается на полметра вверх, а потом соскальзывает на 49,999 сантиметра вниз.

Сейчас происходит отход от ценностей поколения «я». Развилась идеалистическая наука, и это тоже движение сознания. До сих пор в человеческой истории эти движения сознания по большей части были бессознательными колебаниями между противоположными и неправильно понимаемыми крайностями. Идеалистическая наука включает в себя обе тенденции — в направлении солипсизма и простой иерархии и в направлении сложной иерархии — тем самым предоставляя каждому из нас в отдельности свободу новых и творческих действий.

 

 

С чего начать?

 

Бхагавад Гита — один из великих идеалистических трактатов; в нем замечательно и всесторонне исследуются духовные пути для индивидуального саморазвития за пределы эго. Как ни удивительно, книга начинается с описания поля битвы, где противостоящие друг другу группировки готовятся к бою. Арджуна — лидер группировки, пытающейся восстановить справедливость, — расстроен тем, что в бою будет убито так много людей, в том числе много родственников и друзей, которых он любит и ценит. Он не хочет сражаться. Кришна, его наставник, побуждает его вступить в бой.

Многие люди спрашивают — что же это за духовная книга, если она поощряет войну, а не мир? Ответ содержит в себе многие уровни откровения.

На одном уровне война, описываемая в Бхагавад Гите, — это вовсе не внешняя война, а внутреннее сражение. Конфликт происходит в сердце каждого духовного искателя; он имеет фундаментальное значение для всех, кто стремится к полному взрослому развитию. Арджуна оказался в трудной ситуации, где ему необходимо убивать собственных родственников. Разве не так бывает с людьми, которые хотят реализовать свой человеческий потенциал? Чтобы двигаться вперед, человек должен отказаться от эго-тождественности, но при этом он сталкивается с огромной инерцией, препятствующей самому такому движению.

На более глубоком уровне Арджуна переживает конфликт со своей системой ценностей — своим образом жизни. Он воин, и должен сражаться. И в то же время ему известны и ценность любви, уважения и преданности людям, у которых и вместе с которыми он учился игре жизни. Как он может убивать этих самых людей в бою? Томас Кун назвал бы эту ситуацию аномальной. Старая парадигма начинает терпеть неудачу и должна уступить место новой. Поэтому Кришна подстрекает Арджуну: смени свою парадигму; ты должен творчески прийти к новому пониманию, так, чтобы ты мог сражаться без конфликта, который тебя ослабляет.

Разве не так бывает, когда мы привязываемся к системе ценностей уровня эго, которая зачастую предъявляет к нам противоречивые требования? Как справиться с кризисом, создаваемым аномалиями, конфликтующими ценностями? Мы должны понимать, что кризис — это одновременно опасность и благоприятная возможность — возможность для творческого внутреннего преобразования.

На еще одном уровне представьте себе, что происходит реальная война и вы в ней сражаетесь. Бхагавад Гита дает вам указания относительно того, как сражаться в войне в рамках вашей дхармы — вашего понимания личной, моральной и социальной справедливости. Суть тут в том, что существуют войны, и мы в них участвуем. Многих из нас оскорбляли вопросы и недоразумения, из-за которых вокруг нас вспыхивают войны. Помните, мы находимся в мире; истинный пацифизм находится под угрозой, пока все движение сознания не направлено на сохранение мира. Поэтому когда происходит настоящая война, мы стараемся как можно лучше выполнять соответствующие нам роли.

Опираясь на мудрость Бхагавад Гиты в ее современной интерпретации, мы предложим индивидуальную программу духовного поиска, направленного на достижение мира — личного и глобального. Мы узнаем, что мир начинается с признания того, что существует конфликт — как внешний, так и внутренний. Мы никогда не добьемся мира, если будем избегать признания этого факта или отрицать его; мы никогда не придем к любви, если будем подавлять факт ненависти.

Сходным образом, наши поиски счастья начинаются с признания того, что существует горе. (Религии начинают с этого осознания и предлагают способы достижения постоянной удовлетворенности, которую мы называем счастьем.) Наши поиски творческой мудрости начинаются с осознания того, что несмотря на все накопленные нами знания, мы не знаем ответа на конкретный вопрос, который исследуем; и так далее. Первая глава Бхагавад Гиты — это введение в признание тенденций нашего уровня эго, происходящих от прошлого обусловливания. Точно так же, мы должны признавать склонность к солипсизму как на личном, так и на социальном уровне.

Мне могут возразить — разве это не просто еще один призыв меняться самому и, таким образом, изменять мир? Мистики и религии проповедовали это на протяжении веков, но их учения не уничтожили насилие. На это можно дать несколько ответов. Первый из них я выражу в форме вопроса: задумывались ли вы когда-нибудь о том, каким был бы мир, если бы значительное число людей во все века не выбрали путь преобразования? Еще один ответ таков: я думаю, что в прошлом призывы мистиков были услышаны столь немногими из-за практического отсутствия средств коммуникации. Всегда существовали варвары (чужаки), которые разрушали культуры, прежде чем могли узнать от них о преимуществах мира путем индивидуального преобразования. Но в сегодняшнем мире нет ничего «внешнего». Информационные технологии собрали всех нас в глобальную сеть коммуникации.

Самое важное состоит в том, что впервые в истории мы можем обращаться к внутреннему росту не просто из послушания авторитету религии, или потому, что хотим избежать страдания, а вследствие того, что растущее количество согласованных знаний и данных свидетельствует в пользу такого направления развития. В новой науке, которая вдохновляет новое мировоззрение, мы опираемся на науку и религию и призываем представителей той и другой вместе исследовать и развивать новый порядок.