Вы тоже думаете, что я должна танцевать? Тьфу. Хорошо.

Я делаю это. Я танцую шимми[4], и они разражаются криками, подпитывая меня уверенностью, в которой я нуждаюсь.

— Сегодня вечером на ринге подготовлено все для того, чтобы свести вас с ума, встречайте «Гром»! — говорит диджей громко, из-за угла выходит один из бойцов, с обнаженным торсом и в белых шортах, одну сторону его груди покрывает крест.

Он подпрыгивает, пока я держу его табличку над головой и, покачивая бедрами, направляюсь к нему. Толпа выкрикивает его имя, и я решаю, что если собираюсь быть храброй и сделать это, я должна идти до конца. Я перебрасываю волосы через плечо, подмигиваю ему и маню пальцем, чтобы он подошел. Заинтригованный он подходит, и я подставляю щеку, показывая, куда хочу, чтобы он поцеловал меня. Без колебаний он наклоняется, и я делаю вид, что мне тяжело дышать и падаю в обморок перед ним. К моему удивлению, толпе нравится это дополнительное развлечение. Их крики становятся громче.

Гром возвращается к своему углу, и диджей выкрикивает:

— А теперь встречайте на ринге единственного знаменитого сердцееда, который не позволяет добраться до своего сердца — «Неразрушимого».

Осознание того, что Логан дерется сегодня вечером, должно облегчить мне задачу, а не усложнить. Я представляла, что это принесет мне спокойствие, а вместо этого я даже больше взволнована, что он увидит во мне больше, чем просто девушку, с которой играет в видео-игру «Left For Dead» [5]. Больше, чем девушку, которую он без проблем отверг несколько лет назад, когда она открыла ему свое сердце. На этот раз я хотела, чтобы он посмотрел на меня тем же голодным взглядом, которым он смотрит на всех этих девушек, которые постоянно появляются в его постели.

Я говорю о «мне принадлежит твое тело» взгляде. О том, от которого ваши трусики мгновенно становятся мокрыми и который оставляет вас задаваться вопросом, какого черта вы реагируете именно так. Времена пещерных людей прошли. Мне не следует желать, чтобы он перебросил меня через плечо и трахнул возле стены. Не смотрите на меня так. Будто вы никогда не хотели дикого секса у стены.

Удерживая табличку с его именем, я облизываю губы и стреляю взглядом на людей, как только они кричат его имя. Я кидаю взгляд через плечо, чтобы увидеть, как его челюсть отвисает. Взгляд, который я никогда не видела. Так же, как я сделала для «Грома», я качаю бедром в его сторону, шевелю пальцем, чтобы поманить его и указываю на точку, куда я хочу получить поцелуй.

Он нахально подходит, обвивает руку вокруг моей талии, притягивая меня к себе теснее, и целует мою щеку, в то время как я теряю сознание перед ним.

В притворстве нет необходимости. Он тот тип парней, перед которым вы не будете притворяться НИ В ЧЕМ. У вас когда-нибудь был такой парень как этот? Да, у меня тоже не было.

После его губы соскальзывают с моей щеки, его горячее дыхание шепчет мне в ухо:

— Ты выглядишь чертовски сексуально.

Я не знаю, как мне удается сохранить вертикальное положение на каблуках. Между теплом его тела, пьянящим ароматом его пота и звуком его голоса, произносящим слова, в мечтах о которых я провела годы, я должна назвать это чудом.

Определенно чудом.

Как только Логан оказывается там, где должен быть, я понимаю намек и исчезаю с ринга, тем же путем, что и пришла, всю обратную дорогу пытаясь отдышаться.

Да. Моя фея-крестная лучше, чем у Золушки. Что? Нет, вы не можете заполучить ее. Найдите свою собственную.

Глава

 

Макс

 

 

Я бы солгала, если бы сказала, что не проснулась мокрой этим утром с мыслью о голосе Логана Келлара, который говорил мне фразу «трахни меня». Его горячее дыхание. Его крепкое тело.

Моя рука скользит вверх по моему обнаженному бедру, в то время как ноги раздвигаются в предвкушении. С закрытыми глазами я представляю, что это рука Логана. Я прикусываю нижнюю губу, когда мой палец тянется к киске.

Рыча, я сбрасываю с себя одеяло.

Можно подумать, я не провела достаточно времени, мастурбируя и мечтая о нем. О, пожалуйста, не начинайте. Слишком рано для такого взгляда. Чего вы ожидаете от меня? Мы с Логаном дружим больше десяти лет.

До того, как выхожу из комнаты, я натягиваю шорты для йоги, лифчик, майку и рубашку. Когда я иду по коридору, то прохожу мимо комнаты Люка, к счастью, он единственный с кем я делю ванную. Я мельком смотрю на закрытую дверь Логана, находящуюся на другом конце коридора. Я не слышала, как он пришел прошлой ночью, но сильно сомневаюсь, что он пришел домой один.

Он никогда не приходит домой один после ночи боя.

Как только я поворачиваюсь, чтобы спуститься вниз, моя теория тут же доказана блондинкой, осторожно проходящей мимо кухни, а ее сандалии с открытой пяткой болтаются у нее на кончиках пальцев.

Я думала, что только проститутки одевают такую обувь [6].

Я борюсь с желанием зарычать, как только подхожу ближе.

Здорово. Это не просто случайная девочка на одну ночь. Она пошел уже по второму кругу.

К счастью, я вижу Люка, который сидит за барной стойкой с чашкой кофе, прижатой к губам, пока пялится на нее таким же, как у меня взглядом. Эрин сидит на столешнице ближе к холодильнику, по другую сторону от него и закидывает чернику в рот, пристально глядя, как мы изменились в лице.

Лиз открывает дверь кладовой и Эрин вздыхает:

— Там по-прежнему нет ничего органического.

— Ты хоть представляешь, как вредны эти сладкие хлопья? Сколько калорий? — она оборачивается. Я протягиваю руку и вытаскиваю коробку, она ухмыляется мне:

— Очевидно, ты знаешь.

До того, как я успеваю ответить, Эрин говорит ей:

— На твоем месте, я бы не связывалась с Макс, пока она не позавтракает.

Лиз разворачивается и вскидывает брови.

— Она заколола последнюю девушку ложкой.

Я не заколола ее, ясно? Я треснула по тыльной стороне ее ладони.

— Да это просто невозможно, — говорит Лиз. Я смотрю на нее убийственным взглядом, наполняя миску хлопьями на островке напротив Люка. — Так ведь?

Логан на самом деле предпочитает такой тип девушек? Такие даже не могут завязать шнурки самостоятельно, вот почему они не носят обувь со шнуровкой. А я занята, гадая, что со мной не так. Мне следовало бы переживать, что происходит с ним и почему он выбирает таких бесполезных существ. Но я знаю ответ на это. Они только на мгновение. И это все, что ему нужно. Это все, что он когда-либо искал.

Закатывая глаза, я хватаю ложку и подцепляю немного хлопьев, пока эта девица продолжает оставаться с нами в комнате:

— Ты можешь идти.

— Я просто собиралась дождаться, когда «Неразрушимый» проснется, — она указывает в сторону его комнаты.

Они никогда не знают его настоящего имени. Это плохо, что мне нравится это? Это позволяет чувствовать, что он, как два человека, вместо одного, которого у меня не может быть. Не берите в голову. Это звучит жалко, как я и думала.

— Господи, нет, — произносит Люк поверх чашки с кофе. Мы с Эрин подавляем смешки, когда он пытается исправиться: — Я имею в виду, что ты же знаешь, какой он. Любит проводить день после ночи боя, отдыхая в одиночестве.

— Точно, — мямлит она. — Передашь ему, чтобы позвонил?

— Доктору, чтобы провериться на герпес? — спрашиваю я.

Она свирепо смотрит на меня, готовясь ответить, когда Люк прерывает её:

— Конечно.

Лиз выходит из кухни через входную дверь и, если мне повезет, навсегда из наших жизней. Спустя какое-то время, дверь в спальню Логана со скрипом открывается, и он бредет, потирая свои голубые глаза. Он похож на статую греческого Бога, даже со спутанными после сна волосами. Он без рубашки, что не удивительно, а пара свободных спортивных шорт подчеркивает его мускулы в виде V, по которым, в юности я часто пускала слюнки.

И не напоминайте, что я повзрослела. Я знаю! Знаю! Но вы попробуйте не пускать слюни, когда, попросту говоря, в вашей жизни присутствует модель мужского пола.

Я быстро засовываю немного шоколадных хлопьев в рот, когда он спускается по лестнице через две ступеньки.

— Доброе утро.

— Эта восхитительная надувная сука только что ушла, — говорю я с набитым ртом.

Эрин откидывает голову назад и громко хихикает:

— Вау. Хорошо сказано.

— Так и есть, — Люк натягивает свою медицинскую рубашку. — Сколько еще раз обожаемая Лиз собирается почтить нас своим присутствием?

Я фыркаю:

— Почтить? Серьезно? Это не чересчур ли щедро? Не следует ли нам использовать слово досаждать?

— Разве ее срок годности не истек? — Эрин качает головой.

— Именно так, — Логан прислоняется на столешницу прямо рядом со мной. Его взгляд блуждает по мне, и неожиданно мне становится трудно жевать. Мой язык становится слишком толстым для моего рта, а горло пересыхает. — Угостишь?

Я вижу, как он облизывает свои идеальные губы и раскрывает рот шире. Делая, как он просит, я кормлю его, и из него вырывается тихий стон.

Ага. С меня хватит.

Чувствуя, что моя температура повышается, я подталкиваю миску ему.