Указатель «Гродненская область»

 

Гродненская область была образована вскоре после освобождения республики от немецко-фашистской оккупации ¾ 20 сентября 1944 года. Ее площадь 25 тысяч км². Население ¾ более 1200 тысяч человек. Делится область на 17 районов.

Край этот ¾ Верхнее Понеманье ¾ в прошлом именовали Черной Русью. На западноевропейские карты это название попало в ХV веке, им пользовалась в государственной политике и Россия. Так, в титуле царя Алексея Михайловича значилось: «Царь всея Великия, Белыя, Черныя и Червоныя Руси...»

Впоследствии эти географические понятия (Белая, Черная, Червоная Русь) растворились в более ёмких исторических названиях. Черная Русь переняла на себя название родственной ей Белой Руси и стала именоваться Белоруссией, Беларусью. Червоная Русь, известная еще как Галицкая, стала называться Украиной, подобно всем прочим землям Малороссии.

Достоверных объяснений смысла названий Белая и Черная Русь пока нет, хотя попытки дать такие объяснения предпринимались начиная с ХVІІІ века. Причем надо отметить, что названия Беларусь, Белоруссия (как производное от Белая Русь)в приложении к нынешней территории Республики Беларусь сложилось лишь в конце ХIX столетия, а прежде оно относилось только к восточным белорусским землям ¾ Полоцкой, Витебской, Гомельской, Могилевской, Мстиславской и Смоленской.

Возможно, противоположность этих названий на наших землях вызвана различием в религиозном состоянии их населения: в Белой Руси христианизация затронула весь народ, крещение язычников по восточному обряду началось здесь одновременно с крещением киевлян, и к ХІІІ столетию христианство имело в Белой Руси уже двухвековую историю. В Черной же Руси «поганство», т.е. язычество, или многобожие, держалось дольше и тверже. (Однако не забудем при этом, что уже в ХII столетии первые каменные христианские храмы появились и тут: в Гродно, Новогрудке, Волковыске.) Обилие языческих капищ, множество нехристианизированного ¾ некрещеного, т.е. чужого по верованиям и в этом смысле «черного», населения и дало основание назвать эту часть былой «империи Рюриковичей» Черной Русью.

Впрочем, существует и множество иных версий для объяснения происхождения этого «триколора»: Белой, Черной и Червоной Руси. Разбирать их здесь значило бы лишь углубляться в лес пристрастных предпочтений и шатких доводов.

В то же время отметим, что, еще прежде чем появилось придуманное иностранцами название Черная Русь, земли Верхнего Понеманья именовали Литвой или Русью Литовской. Именно эти земли, по которым проезжаем сейчас мы с вами, и стали тем центром, тем ядром, вокруг которого в ХІІІ веке начала складываться новая европейская держава ¾ Великое княжество Литовское со столицей в городе Новогрудке. Оно стало исторической колыбелью для белорусского, украинского и литовского народов. Просуществовав в течение полутысячелетия, эта держава оставила неизгладимый след в политической истории и культуре Европы.

На первых страницах истории Великого княжества Литовского помянут и город, к которому мы сейчас подъезжаем, ¾ Слоним. Его панорама откроется вскоре с правой стороны от дороги.

СЛОНИМ

 

Справа открывается панорама Слонима, в которой и доныне доминируют вертикали его архитектурных памятников и прежде всего грациозный силуэт костела Св. Андрея.

В летописях первое упоминание о городе относится к середине ХІІІ века ¾ времени, которое было отмечено борьбой галицко-волынских князей с Новогрудком за обладание землями Верхнего Понеманья. Уже в конце того же века Слоним входит в состав Великого княжества Литовского. С 1413 года он становится центром повета сначала Трокского, а затем Новогрудского воеводств. С 1508 года это королевская экономия, где жил королевский наместник ¾ староста.

ХVІ век ¾ время бурного роста города. Он получает магдебургское право, герб Золотого Льва, разрешение на проведение ярмарок два раза в году. Далеко были известны слонимские кирмаши. Купцы, спешившие вниз по Щаре, через Неман до Крулевца (нынешнего Калининграда), привозили оттуда разнообразный товар. Значение города растет, и в течение почти столетия (с 1597 по 1685 год) здесь созываются генеральные сеймики Великого княжества Литовского.

Хотя опустошительная война с Московией в середине ХVІІ века подрывает благополучие Слонима, как, впрочем, и многих других белорусских городов, тем не менее именно ХVІІ век оставляет в городе многочисленные монументальные культовые постройки, возведенные в устье торговых магистралей, сбегавших к Рыночной площади. Это были форпосты католицизма в древнем городе на Щаре, и поныне определяющие его сложный барочный профиль.

Подлинное оживление Слонима наблюдается лишь в последней четверти ХVІІІ века и связано с именем крупного магната ¾ великого гетмана литовского Михаила Казимира Огинского. Своей реформаторской и меценатской деятельностью он оставил неизгладимый след в истории города.

В 70 ¾ 80-х годах ХVІІІ столетия по инициативе и на средства Огинского строится 54-километровфый канал, который позже получил имя создателя. Канал соединил Балтийское и Черное моря через Щару и Ясельду. Слоним становится важной пристанью на Щаре. Бурно идет каменное строительство в городе: возводится роскошный дворец Огинского, оранжерея, театр, где ставились оперы и балеты, основывается типография, строятся мануфактуры, прокладывается водопровод...

Однако Слоним ¾ это не только богатая история прошлого. Сегодня это третий ¾ после Гродно и Лиды ¾ по численности жителей и промышленному значению город Гродненской области. Он растет и благоустраивается, и каждый год вносит новые черты в его древний облик. С прошлым Слонима, с тем, каков он сейчас, нам еще предстоит познакомиться во время экскурсии по городу. А сейчас, миновав его, мы направляемся к Жировичскому монастырю, расположенному в 10 минутах езды от города.

 

Дорога Слоним ¾ Жировичи

 

От Слонима к Жировичам нас ведет недавно реконструированная дорога. А прежде здесь пролегал гостинец, по которому тысячи паломников со всей Беларуси и Литвы стекались к Жировицкой обители (именно так звучало ее название в прошлом), чтобы поклониться чудотворному образу Жировицкой Богоматери, прося у Нее заступничества и исцеления от недугов.

Возникнув как православная обитель, монастырь впоследствии становится оплотом униатства в Беларуси ¾ этой своеобразной компромиссной религии, занявшей промежуточное положение между двумя полюсами христианства ¾ западным, католическим и восточным, православным.

Церковная уния была заключена в 1596 году на соборе в Бресте между православными белорусскими и украинскими епископами и Ватиканом. Потребность в создании конфессии, которая бы примирила католиков и православных, ощущалась уже великим князем литовским Витовтом в начале ХV века. Но свое логическое завершение и юридическое оформление эти устремления светских и церковных властей получили гораздо позднее ¾ в конце ХVІ века.

Просуществовала уния в Беларуси почти два с половиной столетия ¾ до 1839 года, когда на Полоцком соборе состоялось принудительное — под надзором царских властей — воссоединение униатов с православными. Униатство оставило глубочайший след в истории края и в культурных традициях белорусского народа. Не случайно некоторые авторы сравнивают церковную унию с победой под Грюнвальдом: разгром тевтонцев отвел угрозу физического уничтожения наших предков ¾ объединение церквей спасло от смерти духовной. Спасло прежде всего благодаря живому народному языку, который жил в униатских храмах и монастырях ¾ в проповедях, поучениях, церковном пении.

В униатской, или, иначе, греко-римской, церкви верующим не надо было ни петь, ни молиться на непонятном для них старославянском языке. Новая церковь стала одной из государственных религий Речи Посполитой и была подчинена непосредственно Папе Римскому. Она постепенно победила как действительно народная, поскольку объединила большинство христианского населения страны, прежде всего крестьян и мелкой шляхты, и широко использовала в богослужебной практике язык народа ¾ белорусский. В конце ХVІІІ столетия, накануне трех разделов Речи Посполитой, греко-католиками, как называли униатов, были три четверти всех жителей Беларуси.

Начавшись как политика, уния продолжала свой путь как судьба народа. И какие бы оценки ни давались унии сегодня (а они подчас полярны у исследователей различной конфессиональной принадлежности), тем не менее важно не забывать, что это ¾ огромная и неотъемлемая часть нашего исторического бытия и нашей культуры. Это вера миллионов белорусов, вера десяти поколений наших предков.

Укреплению униатства способствовал монашеский орден базилиан, деятельность которого в ВКЛ началась в 1617 году. В отличие от католических орденов базилиане придерживались устава выдающегося деятеля восточной церкви, борца за единство христиан Св. Василия Великого (328 ¾ 379), по имени которого и получили свое название (по-латыни Василий звучит как Базиль). Этот же устав является основой православного монашеского чина. Поэтому православные и базилианские монастыри имеют в общем одинаковую форму обрядности.

Новый орден объявил, что он принимает на себя ответственность за воспитание молодежи. Базилиане публиковали церковную литературу, открывали при монастырях школы и коллегии, учили детей и юношей родному языку. Это были очень образованные люди, и в просвещении греко-католиков базилиане имеют, пожалуй, не меньшие заслуги, чем иезуиты ¾ у католиков.

Первым униатским настоятелем Жировичского монастыря в 1613 ¾ 1614 годах был Иосафат Кунцевич ¾ фигура яркая и противоречивая. Личная судьба его полна трагизма. Не жалея себя в деле установления и упрочения новой веры, он не жалел и других. Торопя события, переступал небезопасную грань, за которой начиналась жестокость. Ответом на нее, как это всегда бывает, тоже была жестокость.

Возмущенные поведением архиепископа Иосафата Кунцевича, православные витебляне убили его и труп утопили в Двине. Правда, уже через год после мученической кончины Рим признал отца Иосафата блаженным, а в 1867 году Папа Пий ІХ объявил его святым. Мощи Кунцевича, хранившиеся в Софийском соборе в Полоцке, с 1963 года покоятся в главном храме католиков мира ¾ соборе Св. Петра, в алтаре Василия Великого.

Только один этот пример показывает, что утверждение новой веры не было безоблачным и поначалу проходило мучительно трудно. В полной мере противоречивость политических и религиозных страстей, бурливших в обществе, испытала на себе и Жировичская обитель за века своего существования. Она знала и годы забвения, и времена взлета своей популярности, когда о монастыре писали религиозные трактаты, слагали стихи и песни, называя Жировичи «новой Ченстоховой».

Нельзя не упомянуть и об особом событии, которое происходило здесь в 1730 году. Тогда при стечении 140 тысяч богомольцев разного вероисповедания в Жировичах состоялась коронация чудотворного образа Богоматери двумя коронами, освященными Папой Бенедиктом ХІІІ. Это означало официальное признание католической церковью чудотворности образа.

Коронация проходила очень торжественно. На подходах к монастырю было сооружено 7 триумфальных арок через каждые сто метров. Магнаты Радзивиллы, Пацы, Сапеги, Вишневецкие состязались в роскоши оформления этих арок. Церемония длилась несколько дней и сопровождалась службами во всех церквах местечка.

Короли и магнаты Речи Посполитой приезжали сюда в одежде пилигримов, преподносили обители дорогие подарки, делали крупные пожертвования и вклады. В Жировичах проводились конгрегации, т.е. униатские соборы. Обитель была одним из крупнейших духовных центров Речи Посполитой.

Между тем следует первый раздел Речи Посполитой, а накануне второго, в 1784 году, Жировичи почтил своим присутствием последний польский король Станислав Август. После падения Речи Посполитой монастырь утратил былую славу и значение.

В 1810 году сюда перевели управление брестского епископа. Успенский собор стал кафедральным. Затем началась его реконструкция. В 1828 году тут была открыта православно-униатская духовная семинария, которая готовила почву для ликвидации унии. Униаты перебираются в местечко Бытень (в 30 километрах отсюда), а в Жировичи прибывают православные монахи.

После ликвидации унии на Полоцком соборе униатские церкви перешли под управление Святейшего Правительствующего Синода Русской Православной Церкви. Униатские реликвии обители сжигаются здесь же, на площади перед собором.

В Первую мировую войну имущество монастыря было вывезено в Москву, архив ¾ в Новосибирск, а икона Божией Матери Жировицкой была помещена в Покровский храм (иное название — храм Василия Блаженного) на Красной площади в Москве. Лишь в 1920-х годах святыня вернулась в обитель.

Немало испытаний выпало на долю монастыря в советские времена, когда атеизм стал, если можно так выразиться, государственной религией, когда неистовая пропаганда безбожия приобрела самые бесстыдные формы и велась методично и тотально. Но те времена миновали…

Незабываемая панорама Жировичского монастыря, каким он дошел до наших дней, пройдя через все выпавшие на его долю исторические испытания, открывается слева.

 

ЖИРОВИЧИ, монастырь (на площадке перед входом)

 

(NB! Поскольку экскурсии по монастырю проводят студенты Минской духовной семинарии, расположенной в стенах обители, нижеследующий материал носит общий справочный характер.)

Монастырь расположен в живописной долине реки Щары, среди холмов и лесов, откуда берет начало ручей Викна. Обитель включает в себя Успенский собор ¾ главную доминанту комплекса, Явленскую и Крестовоздвиженскую церкви, корпус духовной семинарии, кельи, трапезную, хозяйственные корпуса и другие постройки.

Жировичам более 500 лет. И название свое поселение получило, по-видимому, оттого, что здесь привольно жилось и людям, и животным. Обильные травы на лугах и в лесах служили отличным кормом для скота, который, как тогда говорили, «жировал» (нагуливал жир, обильно питался). От этого «жировать» и пошли Жировичи. Впрочем, название это в прошлом произносили как Жировицы.

На месте, где сейчас стоит монастырь, в древности шумела пуща, располагались небольшие поселения и усадьба, принадлежавшая православному вельможе Александру Солтану. Характеризуя его в нескольких словах, стоит упомянуть, что это был влиятельный государственный деятель ¾ подскарбий, маршалок ВКЛ, староста слонимский, новогрудский, бельский, объехавший почти всю Европу и побывавший в Иерусалиме у Гроба Господня, где он стал рыцарем Ордена Гроба Господня.

В его владениях, как рассказывает церковное предание, летом 1470 года[15] и случилось необыкновенное происшествие: местные поселяне, пасшие скот в лесу, заметили необычный свет, проникавший сквозь ветви лесной груши, что стояла под горой, у ручья. Пастухи подошли к дереву и на нем увидели излучавший свет овальный образ Богоматери. Сняв с дерева, пастухи отнесли его своему господину, но тот не обратил особого внимания на образ и запер его в ларец. Когда же на следующий день, рассказывая своим гостям о вчерашнем событии, Солтан потребовал ларец к себе, тот оказался пуст. Однако прошло некоторое время, и пастухи вновь нашли икону на том же самом дереве.

На этот раз Солтан дал обет построить на месте явления образа церковь. Так возникло поселение и образовался приход, а позже ¾ монастырь. Вскоре Солтан умер. А при его сыне, тоже Александре, в 1520 году случился в Жировичах, на беду, пожар — церковь сгорела. Казалось, огонь не пощадил и иконы…

И вот Богоматерь является уже в образе прекрасной Девы, сидевшей на камне. Ее заметили мальчики, возвращавшиеся с ученья, на пепелище под горой. Местный священник, прослышав о чуде, прибежал к указанному месту и увидел ту самую икону, что считалась истребленной пожаром, а перед ней ¾ горящую свечу. Священник перенес икону к себе домой, а затем поместил ее в построенный для этих целей храм.

Внук первого владельца Жировичей Александра Солтана ¾ Иван начал в 1561 году строительство каменного храма, но не закончил его, приняв кальвинизм. Его сыновья, наследовав Жировичи, передали имение в аренду, пока оно со всей собственностью, включая монастырь с церковью, в 1606 году не оказалось в руках каштеляна мстиславского и смоленского Ивана Мелешко[16].

Три года спустя Иван Мелешко, будучи сторонником унии, обязал местного православного священника подчиниться униатскому митрополиту Потею, а в 1613 году навечно пожертвовал Жировичский монастырь базилианам. Перед смертью (1622) он также завещал монастырю и местечко Жировичи с окрестными землями, лесами и всеми надворными постройками. Униаты пробыли в Жировичах 220 лет (1609 ¾ 1828).

При базилианах в первой половине ХVІІ столетия окончательно формируется каменный облик монастыря. Ядром всего ансамбля становится Успенский собор.

Свято-Успенский собор

 

Воздвигнут собор на том месте, где впервые явился чудотворный образ Богоматери. Его строительство было завершено к 1650 году[17]. Это монументальная постройка, длиной свыше 55 м и высотой около 40 м, имеет трехнефный одноапсидный план. В головной части храма некогда возвышались две башни, традиционные для культовых построек ХVІІ века. Вместо них фасад сейчас украшен фронтонами, но очертания башен сохранились в пределах основного объема собора, и силой воображения мы можем их легко воспроизвести.

После переустройства под православный собор в 1828 году храм приобрел классическую декорацию, а отдельные его фрагменты, как например портал главного фасада, включили в себя мотивы византийской архитектуры. Тем не менее общий барочный характер собора и сегодня просматривается через эти более поздние наслоения. Особенно хорошо он чувствуется в интерьере. Купол поддерживают массивные столбы сложного сечения. Стены расчленены пилястрами, нефы объединены высокими арками.

В убранстве интерьера основная роль отведена деревянному резному трехъярусному иконостасу ХVIII столетия. Его основу составляют поярусные колоннады коринфского ордера. Высокое мастерство резчиков проявилось в обработке иконостаса позолоченной резьбой в стиле барокко (раковины, гирлянды, херувимы, орнамент в виде виноградной лозы и листьев аканта). Живопись иконостаса также относится к ХVІІІ веку, когда наблюдалась склонность к повышенной эмоциональности, декоративной пышности и усложненности сюжетной композиции.

Боковые двухъярусные алтари выполнены во второй половине ХІХ века. Их композиция тоже строится на основе коринфского ордера, но со сдержанной декоративной орнаментикой.

В соборе находится святыня обители ¾ образ Богоматери Жировицкой, изображенный рельефом на яшмовом камне небольших размеров и овальной формы[18]. Помещен образ в иконостасе, слева от Царских врат, в серебряном окладе.

До середины ХІХ века тут хранилось также «Жировичское Евангелие» ¾ белорусский рукописный памятник ХV столетия. Писанное уставом на 404 листах, богато украшенное заставками, миниатюрами с изображением евангелистов, многочисленными инициалами, оно является замечательным памятником книжной миниатюры Беларуси. Сейчас «Жировичское Евангелие» хранится в библиотеке Академии наук Литвы.

На 376-377 листах в нем по-белорусски была сделана 22 августа 1616 года фундушная запись канцлера ВКЛ Льва Сапеги, принимавшего участие в строительстве Успенского собора и пожертвовавшего монастырю этой записью в напрестольном Евангелии часть имения Шиловичи, корчму, а также разнообразную церковную утварь и облачения.

Это пожертвование не было единичным. Опека Льва Сапеги способствовала расцвету просветительства и культурных традиций в Жировичах. При монастыре были богатая библиотека, насчитывавшая 30 тысяч томов, архив, в котором велась история монастыря, тут переписывались книги, работали монастырская и светская школы.

Пожертвования монастырю делали и другие магнаты, а также короли и великие князья, прибывавшие сюда паломниками в ХVІІ ¾ ХVІІІ столетиях[19]. С середины ХVІІ века в подземельях монастыря хоронили в знак особой милости богатых и вельможных особ ВКЛ.

В 1644 году, в пору расцвета обители, местечко Жировичи по привилею короля Владислава ІV стало городом, а спустя 8 лет город получил магдебургское право от короля Яна ІІ Казимира. Но вот началась война 1654 ¾ 1667 годов ¾ и монастырь был разрушен, а Жировичи сильно пострадали. Однако едва закончилась война, и уже в 1672 году здесь возводят Явленскую церковь. Через столетие она была перестроена в формах позднего барокко и в силуэтной композиции Жировичского ансамбля и доныне играет важную роль.

Явленская церковь

 

Она построена на месте второго явления чудотворной иконы. Камень, на котором совершилось явление, служит сейчас алтарем церкви. Его размеры: длина ¾ 2 м, ширина ¾ 1 м, высота ¾ 1,5 м. Этот гранитный камень назвали «стопою Богородицы», усматривая на его поверхности следы руки и стопы Богородицы.

Церковь имеет характерный для небольших храмов безбашенный фасад. Ее общая вертикальность достигнута пучками полуколонн и резным щипцом на главном фасаде. Все декоративное убранство сосредоточено на этом фасаде, который, выступая за пределы объема, закрывает скромные боковые фасады церкви. Деревянный куполок в середине крыши появился при реконструкции в начале ХIX века.

Чуть поодаль от Явленской церкви, завершая перспективу садовой дорожки, на пригорке поднимается

Крестовоздвиженская церковь

 

Она была храмом-кальварией. Возведена в 1769 году по образцу ватиканского прототипа. Кальвария (от латинского слова «calva» ¾ череп) ¾ так в Белоруссии, Литве и Польше называли святилище на месте древних погребений, куда стекались толпы набожных, больных, калек, стариков на покаяние. Для толпы богомольцев кальвария должна была казаться Голгофой ¾ местом распятия Иисуса Христа. Храмы такого рода строили поэтому специально на возвышениях.

Церковь представляет собой зальный храм со звонницей над входом. Над алтарной частью возвышается живописная башенка, подобная башне-звоннице. Главный, западный фасад имеет вытянутые пропорции и отличается трехъярусным построением. Плавный переход между ярусами обеспечивается волютами. Третий ярус ¾ четырехгранная башенка с фигурным барочным куполом. Элементы декора сконцентрированы на контурах фасада и выявляют его тектонику.

При всей внешней воздушности храм имеет массивное конструктивное решение ¾ толщина стен достигает полутора метров. Зал церкви перекрыт цилиндрическим сводом с люнетами. Над входом на трехпролетной аркаде размещаются хоры с плавной линией парапета.

Каждый, кто входит в храм, видит перед собой лестницу, в ступени которой прежде были вставлены кусочки мощей. Ходить по ней запрещалось ¾ по ней поднимались вверх на коленях. Эта лестница (вспомним «Пилатову лестницу» в Иерусалиме) символически напоминает ту, по которой Спаситель поднялся в преторию на суд к Понтию Пилату, а затем спустился к Дороге Скорби ¾ Своему Крестному пути.

Прежде лестница имела иллюзорное продолжение на алтарной стене, которое создавало впечатление большой глубины интерьера и завершалось изображением Распятия. По сторонам были представлены сцены Страстей Христовых, выполненные художником-базилианином Шашалевичем, учившимся живописи в Риме. Сейчас интерьер оштукатурен и побелен. Вполне возможно, что под этой побелкой скрыты упомянутые фрески ХVІІІ века.

Правее Явленской и Крестовоздвиженской церквей располагаются построенные позднее служебный и монастырский корпуса, заключенные в ограду. На территории Жировичской обители располагаются также двухэтажный жилой корпус монастыря, хозяйственные постройки и здание семинарии.

 

Жилой (братский) корпус

Он был построен в первой половине или середине ХVІІІ столетия над фундаментами каменной православной церкви, заложенной еще при Иване Мелешко, и костела, разрушенного казаками в 1655 году. Этот корпус примыкает к собору с южной стороны при помощи надбрамного перехода. Корпус имеет галерейную планировку. В коридорах использованы цилиндрические своды, в кельях ¾ крестовые. Архитектура корпуса очень лаконична: окна декорированы профилированными наличниками и завершены фронтонами. Еще более аскетичен облик хозяйственных построек.

 

Хозяйственные постройки

 

Эти постройки появились в ХVІІІ веке. Утилитарное назначение низких служебных корпусов определило и их упрощенное архитектурно-декоративное решение, в котором прослеживаются элементы барокко и классицизма. Хозяйственные постройки окаймляют семинарию.

 

Семинария

 

Семинария размещается в бывших жилых корпусах монастыря, возведенных в 1710 и реконструированных в 1870 году. Сегодня это здание, где идут большие ремонтные работы, представляет собой П-образное трехэтажное сооружение, покрытое мансардной крышей. Фасады расчленены пилястрами. Объем решен в монументальных пропорциях. Массивный цоколь укреплен контрфорсами, из которых вырастают угловые лопатки. Постройка завершена профилированным карнизом и тягой. Под зданием проходят коридорные подвалы. Планировка этажей галерейная, общепринятая для учебных заведений.

Сейчас тут располагаются Минская духовная семинария, Духовная академия и Регентская школа. В 1999 году отмечалось 10-летие возрождения Минской духовной семинарии и состоялся первый выпуск Минской духовной академии, открытой в 1996 году тут же.

Минская духовная семинария была основана в 1785 году и первоначально размещалась при Слуцком монастыре, а в 1840 году была переведена в Минск. Она неоднократно приостанавливала свою деятельность по политическим мотивам и в ХVІІІ, и в ХІХ, и в ХХ веках. С 1947 по 1963 годы семинария находилась в Жировичах и возродилась здесь же в 1989 году. Спустя два года она перешла на пятилетний срок обучения, ей был придан статус высшего учебного заведения.

Знакомясь с обителью, как не припомнить строки из стихотворения Ларисы Гениюш «В Жировичи»:

 

Ляцяць з выраю птушкi, гамонячы,

Прыпадаюць крылом да бяроз.

Завязеце мяне ў Жыровiчы,

Гдзе ўладарыць Марыя з нябёс.

Мацi Божая, Багародзiца,

З дабрынi ўся i са святла,

Ты з’явiлася ў Жыровiчах,

Калi груша бела цвiла.

Калi цяжка ў жыццi становiцца,

У час пакутны для нас i круты,

Мы iдзем да Цябе ў Жыровiчы,

У Твой прыпынак Божы, святы.

Прад Табой на каленях стоячы,

Бачым свет, калi ўсюды цьма.

Ласкi, праўды шукаем у Жыровiчах,

Бо навокал яе няма.

 

Пребывание в Жировичах мы завершим посещением источника, где желающие смогут запастись водой из Святого источника и совершить омовение в купели.

Дорога Жировичи — Сынковичи

 

Из Жировичей мы направимся сейчас на встречу с памятником архитектуры, который по праву называют жемчужиной белорусской готики, ¾ Сынковичской церковью-крепостью. От Жировичей до Сынковичей около 25 км.

 

СЫНКОВИЧИ,

Церковь Св. Михаила

 

В 13 км от Слонима по дороге на Волковыск расположено древнее село Сынковичи, куда мы въехали и где сохранилась уникальная церковь-крепость. Построенная как православный храм, она затем «перешла» в униатство и вернулась в православие после упразднения унии. В межвоенный период, в 20 —30 годах ХХ столетия, здесь вновь действовал активный униатский приход, который существовал благодаря усилиям иезуитов восточного обряда, обосновавшимся в пригороде Слонима — имении Альбертин, которое принадлежало Пусловским. После Второй мировой войны храм был закрыт и возобновил свою деятельность как православная святыня в 1993 году.

Сынковичская церковь давно прописалась на почтовых марках и конвертах. В октябре 2000 года Национальный банк РБ выпустил памятную медаль с ее изображением. Храм этот стал источником вдохновения для многих художников, работающих в графике, акварели, гравюре. Начиная с ХІХ века и до сей поры он продолжает быть объектом пристального внимания археологов, историков архитектуры. Все это не удивительно, ибо памятник покоряет неотразимой цельностью, логической законченностью, певучей гармонией своей композиции. И в то же время он окутан тайной ¾ тайной своего происхождения.

Судьба церкви сложилась так, что до наших дней не дошли ни столько-нибудь подробные исторические сведения о ней, ни тем более имена ее создателей. Но мы должны быть благодарны быстротечному времени, сохранившему для нас это бесценное творение наших предков. Проследуем же сейчас к его стенам и начнем знакомство с памятником у его алтарной части.

 

Апсидальный фасад

 

До ХІІІ столетия на территории Беларуси возводились крестово-купольные культовые постройки, которые возникли под влиянием архитектуры Византии. В ХІV ¾ ХV веках белорусские храмы приобретают новый облик, что было связано с воздействием немецко-нидерландской готики, переработанной местными мастерами в соответствии с требованиями времени. А в ХVІ столетии, в эпоху Реформации, сюда проникают гуманистические идеи итальянского Возрождения.

Церковь Св. Михаила Архангела в Сынковичах является именно тем памятником, в котором все эти художественные течения слились в единый синтетический ансамбль. Такое соединение разновременных архитектурных стилей и форм объясняется тем, что Беларусь была своеобразным рубежом, который делил два могучих культурно-идеологических потока: католический Запад с его готической архитектурой и православный Восток с его традициями византийского зодчества.

Этот рубеж не был глухим. Культуры и стили перехлестывали его, взаимодействуя и взаимообогащая друг друга. Этот синтез способствовал возникновению и становлению совершенно самобытного стиля ¾ белорусской готики, одним из блестящих памятников которой является этот храм.

Массивные, полутораметровой толщины стены, башни, помещение под сводами с бойницами сближают церковь с небольшим замком. Ее план напоминает планы древних четырехстолпных церквей с тремя алтарными апсидами. И в этом она близка к постройкам ХІ ¾ ХІІІ веков. Однако объемно-пространственная структура церкви носит уже совсем иной характер: она является зальной трехнефной шестистолпной базиликой. Все ее нефы имеют одинаковую высоту (4 м) и перекрыты крестовыми сводами с нервюрами. В одной из апсид (правой, южной) использованы сложные готические своды в виде многогранной звезды ¾ символа неба, Царства Небесного.

Анализируя прямоугольный план церкви, нельзя не заметить небольшой его перекошенности. Обычно это связывают с тем, что строили храм местные мастера, которые для разбивки плана использовали простые, не очень точные измерительные приборы. Однако не исключено, что на самом деле все обстоит не столь просто. Возможно, в этих отклонениях от строгой геометрии зашифрован некий сакральный код…

Неожиданности встречают нас здесь неоднократно. Обратите внимание на перекрытие апсид. Ни готика, ни византийский стиль не знают такого приема: все три апсиды находятся под одним конусоподобным покрытием. Это стало возможным за счет введения системы ступенчатых арочек, расположенных между верхними частями апсидных полукружий. И насколько при этом проще стала конструкция и целостнее весь объем храма благодаря одной крыше вместо трех!

Это впечатление целостности увеличивает аркатурный пояс, звучащий как эхо романского зодчества. Он, подобно обручу, стягивает все апсиды, соединяя их друг с другом и с башнями. И если крыша апсид как бы стекает с треугольника восточного фронтона, продолжая его абрис, то этот аркатурный пояс перекликается с мощной аркатурой машикулей (навесных бойниц), опоясывающей северный, южный и западный фасады. Оба пояса выдержаны в одном ритме. Архитектурные формы как бы перетекают друг в друга, рождая мелодию сложного рисунка. Мощным крещендо в этом каменном хорале звучит аккорд главного фасада. Подойдем к нему.

Главный фасад

 

Оформление главного фасада отличается виртуозной изобретательностью. Он расчленен нишами на несколько ярусов, причем ниши каждого яруса имеют неповторимые очертания, размеры и характерный рисунок. Плоскости ниш белили известью, что вместе выступающими частями кирпичной кладки неоштукатуренных стен создавало очень активную, мажорную бело-красную колористическую гамму. Цветовая гармония и ритм декоративных элементов покоряют своей красотой.

Прочитать древний текст, вложенный мастерами в это каменное узорочье, теперь едва ли возможно: слишком отдален от нас и потому сложен для понимания язык средневековой орнаментики. Но о его распространенности говорит уже хотя бы тот факт, что к подобному декоративному решению белорусские зодчие прибегали как к хорошо опробованному приему: достаточно вспомнить храмы в Ишкольди, Мурованке, Супрасле, Гнезно, замок в Мире... И это только памятники, дошедшие до наших дней, а сколько их было утрачено!

Оборонительный характер храма подчеркивают четыре башни, размещенные по углам церкви. Однако вплоть до 1880-х годов была еще и пятая башня-купол по середине крыши здания. Она исчезла при ремонте (а взамен ее появилась башня над апсидой), но ее наличие глубоко символично: оно доказывает, что Сынковичская церковь была своеобразным звеном в ряду обороннных храмов, упрощение которых шло от 5- к 2- и 1-башенным постройкам.

Башни различны по конструкции. Восточные ¾ круглые. Западные стоят на квадратных основаниях и поддерживаются с трех сторон контрфорсами. Верхняя часть их ¾ восьмигранник с тремя ярусами бойниц. Винтовые лестницы в каждой из башен соединяют интерьер храма с чердаком, где размещается главный оборонный ярус постройки.

По периметру трех фасадов стены прорезаны круглыми бойницами и машикулями, которые чередуются друг с другом. Через бойницы вели мушкетный огонь на дальние дистанции, а через машикули сбивали врагов со стен храма. На фасадах бойницы и машикули получили четко выраженную декоративную роль и превратились в интересные элементы внешнего убранства церкви. Вот оно, классическое единство красоты и пользы, эстетического и утилитарного. Настоящая архитектура с древнейших времен и до наших дней делает красоту целесообразной, как польза, а пользу ¾ благородной, как красота.

Кроме этих оборонительных приспособлений, в верхней части главного фасада вы видите интересный и редкий архитектурный элемент ¾ «фонарик», который служил наблюдательным пунктом. Если учесть, что церковь стояла на открытом месте, то защитники ее имели очень большой сектор обстрела.

Под каждой из башен был склеп. Большой подвал находился и под полом храма. Бабинец, или притвор, появился, вероятно, позже возведения стен и башен, но уже в ХVІІІ веке он отмечен в инвентарях. Что же касается каменной звонницы, то ее выстроили в конце ХІХ столетия, и она выпадает из общей стилистики памятника.

Подводя итог сказанному, так и хочется назвать эту церковь маленькой цитаделью. В серии подобных оборонных сооружений в Литве, Польше, Украине этот храм не имеет себе равных. У него свое, только ему присущее архитектурно-художественное лицо. Этой церковью белорусское Средневековье пропело свою лебединую песню, и ее чарующие звуки волнуют неравнодушное сердце и сегодня, как бы иллюстрируя поэтические строки Г. Мельникова:

 

С уваженьем гляжу на стены,

Что, пройдя сквозь горнило времен,

Остаются светлою тенью

Позабытых давно имен.

Не осталось от зодчих портретов,

Не осталось даже могил ¾