И там есть невысокий холм один,

Откуда факел снизошел, грозою

Кругом бушуя по лицу равнин.

31 Единого он корня был со мною;

Куниццой я звалась и здесь горю

Как этой побежденная звездою.

Но, в радости, себя я не корю

Такой моей судьбой, хоть речи эти

Я не для вашей черни говорю.

= 285 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Об этом драгоценном самоцвете,

Всех ближе к нам, везде молва идет;

И прежде чем умолкнуть ей на свете,

40 Упятерится этот сотый год:

Тех, чьи дела величьем пресловуты,

Вторая жизнь вослед за первой ждет.

В наш век о ней не думает замкнутый

Меж Адиче и Тальяменто люд

И, хоть избит, не тужит ни минуты.

Но падуанцы вскорости нальют

Другой воды в Виченцское болото,

Затем что долг народы не блюдут.

А там, где в Силе впал Каньян, есть кто-то,

Владычащий с подъятой головой,

Кому уже готовятся тенета.

И Фельтро оросит еще слезой

Грех мерзостного пастыря, столь черный,

Что в Мальту не вступали за такой.

Под кровь феррарцев нужен чан просторный,

И взвешивая, сколько унций в ней,

Устал бы, верно, весовщик упорный,

Когда свой дар любезный иерей

Преподнесет как честный враг крамолы;

Но этим там не удивишь людей.

Вверху есть зеркала (для вас - Престолы),

Откуда блещет нам судящий бог;

И эти наши истины глаголы".

Она умолкла; и я видеть мог,

Что мысль она к другому обратила,

Затем что прежний круг ее увлек.

Другая радость, чье величье было

Мне ведомо, всплыла, озарена,

Как лал, в который солнце луч вонзило.

Вверху весельем яркость рождена,

Как здесь - улыбка; а внизу мрачнеет

Тем больше тень, чем больше мысль грустна.

73 "Бог видит все, твое в нем зренье реет, -

Я молвил, - дух блаженный, и ничья

Мысль у тебя себя украсть не смеет.

= 286 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Так что ж твой голос, небо напоя

Среди святых огней, чей хор кружится,

В шести крылах обличия тая,

Не даст моим желаньям утолиться?

Я упредить вопрос твой был бы рад,

Когда б, как ты в меня, в тебя мог влиться".

82 "Крупнейший дол, где волны бег свой мчат, -

Так отвечал он, - устремясь широко

Из моря, землю взявшего в обхват,

Меж розных берегов настоль глубоко

Уходит к солнцу, что, где прежде был

Край неба, там круг полдня видит око.

Я на прибрежье между Эбро жил

И Магрою, чей ток, уже у ската,

От Генуи Тоскану отделил.

Близки часы восхода и заката

В Буджее и в отечестве моем,

Согревшем кровью свой залив когда-то.

Среди людей, кому я был знаком,

Я звался Фолько; и как мной владело

Вот это небо, так я властен в нем;

Затем что не страстней была дочь Бела,

Сихея и Креусу оскорбив,

Чем я, пока пора не отлетела,

Ни родопеянка, с которой лжив

Был Демофонт, ни сам неодолимый

Алкид, Иолу в сердце заключив.

Но здесь не скорбь, а радость обрели мы-

Не о грехе, который позабыт,

А об Уме, чьей мыслью мы хранимы.

Здесь видят то искусство, что творит

С такой любовью, и глядят в Начало,

Чья благость к высям дольный мир стремит.

Но чтоб на все, что мысль твоя желала

Знать в этой сфере, ты унес ответ,

Последовать и дальше мне пристало.

Ты хочешь знать, кто в этот блеск одет,

Которого близ нас сверкает слава,

Как солнечный в прозрачных водах свет.

= 287 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Так знай, что в нем покоится Раава

И, с нашим сонмом соединена,

Его увенчивает величаво.

И в это небо, где заострена

Тень мира вашего, из душ всех ране

В Христовой славе принята она.

Достойно, чтоб она среди сияний

Одной из твердей знаменьем была

Победы, добытой поднятьем дланей,

Затем что Иисусу помогла

Прославиться в Земле Обетованной,

Мысль о которой папе не мила.

Твоя отчизна, стебель окаянный

Того, кто первый богом пренебрег

И завистью наполнил мир пространный,

Растит и множит проклятый цветок,

Чьей прелестью с дороги овцы сбиты,

А пастырь волком стал в короткий срок.

С ним слово божье и отцы забыты,

И отдан Декреталиям весь пыл,

Заметный в том, чем их поля покрыты.

136 Он папе мил и кардиналам мил;

Их ум не озабочен Назаретом,

Куда раскинул крылья Гавриил.

Но Ватикан и чтимые всем светом

Святыни Рима, где кладбище тех,

Кто пал, Петровым следуя заветам,

142 Избудут вскоре любодейный грех".

ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ

Взирая на божественного Сына,

Дыша Любовью вечной, как и тот,

Невыразимая Первопричина

Все, что в пространстве и в уме течет,

Так стройно создала, что наслажденье

Невольно каждый, созерцая, пьет.

Так устреми со мной, читатель, зренье

К высоким дугам до узла того,

Где то и это встретилось движенье;

= 288 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

И полюбуйся там на мастерство

Художника, который, им плененный,

Очей не отрывает от него.

Взгляни, как там отходит круг наклонный,

Где движутся планеты и струят

Свой дар земле на зов ее исконный:

Когда бы не был этот путь покат,

Погибло бы небесных сил немало

И чуть не все, чем дельный мир богат;

А если б их стезя положе стала

Иль круче, то премногого опять

Внизу бы и вверху недоставало.

Итак, читатель, не спеши вставать,

Продумай то, чего я здесь касался,

И восхитишься, не успев устать.

Тебе я подал, чтоб ты сам питался,

Затем что полностью владеет мной

Предмет, который описать я взялся.

Первослуга природы, мир земной

Запечатлевший силою небесной

И мерящий лучами час дневной, -

С узлом вышепомянутым совместный,

По тем извоям совершал свой ход,

Где он все раньше льет нам свет чудесный.

И я был с ним, но самый этот взлет

Заметил лишь, как всякий замечает,

Что мысль пришла, когда она придет.

Так быстро Беатриче восхищает

От блага к лучшему, что ей вослед

Стремленье времени не поспевает.

Каким сияньем каждый был одет

Там, в недрах солнца, посещенных нами,

Раз отличает их не цвет, а свет!

Умом, искусством, нужными словами

Я беден, чтоб наглядный дать рассказ.

Пусть верят мне и жаждут видеть сами.

А что воображенье низко в нас

Для тех высот, дивиться вряд ли надо,

Затем что солнце есть предел для глаз.

= 289 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Таков был блеск четвертого отряда

Семьи Отца, являющего ей

То, как он дышит и рождает чадо.

52 И Беатриче мне: "Благоговей

Пред Солнцем ангелов, до недр плотского

Тебя вознесшим милостью своей!"

Ничья душа не ведала такого

Святого рвенья и отдать свой пыл

Создателю так не была готова,

58 Как я, внимая, это ощутил;

И так моя любовь им поглощалась,

Что я о Беатриче позабыл.

Она, без гнева, только, улыбалась,

Но так сверкала радость глаз святых,

Что целостная мысль моя распалась.

Я был средь блесков мощных и живых,

Обвивших нас венцом, и песнь их слаще

Еще была, чем светел облик их;

Так дочь Латоны иногда блестящий

Наденет пояс, и, огнем сквозя,

Он светится во мгле, его держащей.

В дворце небес, где шла моя стезя,

Есть много столь прекрасных самоцветов,

Что их из царства унести нельзя;

73 Таким вот было пенье этих светов;

И кто туда подняться не крылат,

Тот от немого должен ждать ответов.

Когда певучих солнц горящий ряд,

Нас, неподвижных, обогнув трикраты,

Как звезды, к остьям близкие, кружат,

Остановился, как среди баллаты,

Умолкнув, станет женщин череда

И ждет, чтоб отзвучал запев начатый,

82 В одном из них послышалось: "Когда

Луч милости, который возжигает

Неложную любовь, чтоб ей всегда

Расти с ним вместе, так в тебе сверкает,

Что вверх тебя ведет по ступеням,

С которых сшедший - вновь на них - ступает,

= 290 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Тот, кто твоим бы отказал устам

В своем вине, не больше бы свободен

Был, чем поток, не льющийся к морям.

Ты хочешь знать, какими благороден

Цветами наш венок, сплетенный тут

Вкруг той, кем ты введен в чертог господень.

Я был одним из агнцев, что идут

За Домиником на пути богатом,

Где все, кто не собьется, тук найдут.

97 Тот, справа, был мне пестуном и братом;

Альбертом из Колоньи он звался,

А я звался Фомою Аквинатом.

Чтоб наша вязь тебе предстала вся,

Внимай, венец блаженный озирая

И взор вослед моим словам неся.

Дот этот пламень льет, не угасая,

Улыбка Грациана, кем стоят

И тот, и этот суд, к отраде Рая.

Другой, чьи рядом с ним лучи горят,

Был тем Петром, который, как однажды

Вдовица, храму подарил свой клад.

Тот, пятый блеск, прекраснее, чем каждый

Из нас, любовью вдохновлен такой,

Что мир о нем услышать полон жажды.

В нем - мощный ум, столь дивный глубиной,

Что, если истина - не заблужденье,

Такой мудрец не восставал второй.

За ним ты видишь светоча горенье,

Который, во плоти, провидеть мог