Все стали, нас приметив на скале,

А трое подскакали ближе к краю,

Готовя лук и выбрав по стреле.

Один из них, опередивший стаю,

Кричал: "Кто вас послал на этот след?

Скажите с места, или я стреляю".

64 Учитель мой промолвил: "Мы ответ

Дадим Хирону, под его защитой.

Ты был всегда горяч, себе во вред".

67 И, тронув плащ мой: "Это Несс, убитый

За Деяниру, гнев предсмертный свой

Запечатлевший местью знаменитой.

Тот, средний, со склоненной головой, -

Хирон, Ахиллов пестун величавый;

А третий - Фол, с душою грозовой.

Их толпы вдоль реки снуют облавой,

Стреляя в тех, кто, по своим грехам,

Всплывет не в меру из волны кровавой".

76 Мы подошли к проворным скакунам;

Хирон, браздой стрелы раздвинув клубы

Густых усов, пригладил их к щекам

И, опростав свои большие губы,

Сказал другим: "Вон тот, второй, пришлец,

Когда идет, шевелит камень грубый;

82 Так не ступает ни один мертвец".

Мой добрый вождь, к его приблизясь груди,

Где две природы сочетал стрелец,

85 Сказал: "Он жив, как все живые люди;

Я - вождь его сквозь сумрачный простор;

Он следует нужде, а не причуде.

А та, чей я свершаю приговор,

Сходя ко мне, прервала аллилуйя;

Я сам не грешный дух, и он не вор.

Верховной волей в страшный путь иду я.

Так пусть же с нами двинется в поход

Один из вас, дорогу указуя,

И этого на круп к себе возьмет

И переправит в месте неглубоком;

= 47 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Ведь он не тень, что в воздухе плывет".

Хирон направо обратился боком

И молвил Нессу: "Будь проводником;

Других гони, коль встретишь ненароком".

Вдоль берега, над алым кипятком,

Вожатый нас повел без прекословии.

Был страшен крик варившихся живьем.

Я видел погрузившихся по брови.

Кентавр сказал: "Здесь не один тиран,

Который жаждал золота и крови:

Все, кто насильем осквернил свой сан.

Здесь Александр и Дионисий лютый,

Сицилии нанесший много ран;

Вот этот, с черной шерстью, - пресловутый

Граф Адзолино; светлый, рядом с ним, -

Обиццо д'Эсте, тот, что в мире смуты

112 Родимым сыном истреблен своим".

Поняв мой взгляд, вождь молвил, благосклонный:

"Здесь он да будет первым, я - вторым".

Потом мы подошли к неотдаленной

Толпе людей, где каждый был покрыт

По горло этой влагой раскаленной.

Мы видели - один вдали стоит.

Несс молвил: "Он пронзил под божьей сенью

То сердце, что над Темзой кровь точит".

Потом я видел, ниже по теченью,

Других, являвших плечи, грудь, живот;

Иной из них мне был знакомой тенью.

За пядью пядь, спадал волноворот,

И под конец он обжигал лишь ноги;

И здесь мы реку пересекли вброд.

127 "Как до сих пор, всю эту часть дороги, -

Сказал кентавр, - мелеет кипяток,

Так, дальше, снова под уклон отлогий

Уходит дно, и пучится поток,

И, полный круг смыкая там, где стонет

Толпа тиранов, он опять глубок.

Там под небесным гневом выю клонит

И Аттила, когда-то бич земли,

= 48 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

И Пирр, и Секст; там мука слезы гонит,

И вечным плачем лица обожгли

Риньер де'Пацци и Риньер Корнето,

Которые такой разбой вели".

Тут он помчался вспять и скрылся где-то.

ПЕСНЬ ТРИНАДЦАТАЯ

Еще кентавр не пересек потока,

Как мы вступили в одичалый лес,

Где ни тропы не находило око.

Там бурых листьев сумрачен навес,

Там вьется в узел каждый сук ползущий,

Там нет плодов, и яд в шипах древес.

Такой унылой и дремучей пущи

От Чечины и до Корнето нет,

Приют зверью пустынному дающей.

Там гнезда гарпий, их поганый след,

Тех, что троян, закинутых кочевьем,

Прогнали со Строфад предвестьем бед.

С широкими крылами, с ликом девьим,

Когтистые, с пернатым животом,

Они тоскливо кличут по деревьям.

16 "Пред тем, как дальше мы с тобой пойдем, -

Так начал мой учитель, наставляя, -

Знай, что сейчас мы в поясе втором,

А там, за ним, пустыня огневая.

Здесь ты увидишь то, - добавил он, -

Чему бы не поверил, мне внимая".

Я отовсюду слышал громкий стон,

Но никого окрест не появлялось;

И я остановился, изумлен.

Учителю, мне кажется, казалось,

Что мне казалось, будто это крик

Толпы какой-то, что в кустах скрывалась.

28 И мне сказал мой мудрый проводник:

"Тебе любую ветвь сломать довольно,

Чтоб домысел твой рухнул в тот же миг".

Тогда я руку протянул невольно

= 49 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

К терновнику и отломил сучок;

И ствол воскликнул: "Не ломай, мне больно!"

В надломе кровью потемнел росток

И снова крикнул: "Прекрати мученья!

Ужели дух твой до того жесток?

Мы были люди, а теперь растенья.

И к душам гадов было бы грешно

Выказывать так мало сожаленья".

И как с конца палимое бревно

От тока ветра и его накала

В другом конце трещит и слез полно,

Так раненое древо источало

Слова и кровь; я в ужасе затих,

И наземь ветвь из рук моих упала.

46 "Когда б он знал, что на путях своих, -

Ответил вождь мой жалобному звуку, -

Он встретит то, о чем вещал мой стих,

О бедный дух, он не простер бы руку.

Но чтоб он мог чудесное познать,

Тебя со скорбью я обрек на муку.

Скажи ему, кто ты; дабы воздать

Тебе добром, он о тебе вспомянет

В земном краю, куда взойдет опять".

55 И древо: "Твой призыв меня так манит,

Что не могу внимать ему, молча;

И пусть не в тягость вам рассказ мой станет.

Я тот, кто оба сберегал ключа

От сердца Федерика и вращал их

К затвору и к отвору, не звуча,

Хранитель тайн его, больших и малых.

Неся мой долг, который мне был свят,

Я не щадил ни сна, ни сил усталых.

Развратница, от кесарских палат

Не отводящая очей тлетворных,

Чума народов и дворцовый яд,

Так воспалила на меня придворных,

Что Август, их пыланьем воспылав,

Низверг мой блеск в пучину бедствий черных

Смятенный дух мой, вознегодовав,

= 50 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Замыслил смертью помешать злословью,

И правый стал перед собой неправ.

Моих корней клянусь ужасной кровью,

Я жил и умер, свой обет храня,

И господину я служил любовью!

И тот из вас, кто выйдет к свету дня,

Пусть честь мою излечит от извета,

Которым зависть ранила меня!"

79 "Он смолк, - услышал я из уст поэта. -

Заговори с ним, - время не ушло, -

Когда ты ждешь на что-нибудь ответа".

82 "Спроси его что хочешь, что б могло

Быть мне полезным, - молвил я, смущенный. -

Я не решусь; мне слишком тяжело".

85 "Вот этот, - начал спутник благосклонный, -

Готов свершить тобой просимый труд.

А ты, о дух, в темницу заточенный,

Поведай нам, как душу в плен берут

Узлы ветвей; поведай, если можно,

Выходят ли когда из этих пут".

Тут ствол дохнул огромно и тревожно,

И в этом вздохе слову был исход:

"Ответ вам будет дан немногосложно.

Когда душа, ожесточась, порвет

Самоуправно оболочку тела,

Минос ее в седьмую бездну шлет.

97 Ей не дается точного предела;

Упав в лесу, как малое зерно,

Она растет, где ей судьба велела.

100 Зерно в побег и в ствол превращено;

И гарпии, кормясь его листами,

Боль создают и боли той окно.

Пойдем и мы за нашими телами,

Но их мы не наденем в Судный день:

Не наше то, что сбросили мы сами.

Мы их притащим в сумрачную сень,

И плоть повиснет на кусте колючем,

Где спит ее безжалостная тень".

Мы думали, что ствол, тоскою мучим,

= 51 =

Электронная библиотека «Я книга»: http://www.ya-kniga.ru

Еще и дальше говорить готов,

Но услыхали шум в лесу дремучем,

Как на облаве внемлет зверолов,

Что мчится вепрь и вслед за ним борзые,

И слышит хруст растоптанных кустов.

И вот бегут, левее нас, нагие,

Истерзанные двое, меж ветвей,

Ломая грудью заросли тугие.

118 Передний: "Смерть, ко мне, ко мне скорей!"

Другой, который не отстать старался,

Кричал: "Сегодня, Лано, ты быстрей,

121 Чем был, когда у Топпо подвизался!"

Он, задыхаясь, посмотрел вокруг,

Свалился в куст и в груду с ним смешался.

А сзади лес был полон черных сук,

Голодных и бегущих без оглядки,

Как гончие, когда их спустят вдруг.

В упавшего, всей силой жадной хватки,

Они впились зубами на лету

И растащили бедные остатки.

130 Мой проводник повел меня к кусту;

А тот, в крови, оплакивал, стеная,

Своих поломов горькую тщету:

133 "О Джакомо да Сант-Андреа! Злая

Была затея защищаться мной!

Я ль виноват, что жизнь твоя дурная?"

Остановясь над ним, наставник мой

Промолвил: "Кем ты был, сквозь эти раны

Струящий с кровью скорбный голос свой?"

139 И он в ответ: "О души, в эти страны

Пришедшие сквозь вековую тьму,

Чтоб видеть в прахе мой покров раздранный,

142 Сгребите листья к терну моему!

Мой город - тот, где ради Иоанна