Латерализация функций полушарий мозга в онтогенезе 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Латерализация функций полушарий мозга в онтогенезе



В современной науке пока еще нет единства в решении вопроса о характере генетической предрасположенности человека к языку. Стремительное усвоение человеком родного языка заставило неко­торых исследователей предположить существование в сознании ре­бенка врожденных структур, облегчающих овладение языковой сис­темой [Chomsky1979; Pinker 1996]. Другой взгляд на эту проблему, позволяет в языковой способности увидеть реализацию некоторых психофизиологических механизмов, которые младенец наследует генетически [Lenneberg 1967; Бельтюков 1977]. Традиция в зарубеж­ной науке, берущая начало от крупнейшего психолога нынешнего столетия Ж. Пиаже, связывает овладение языком с развитием интел­лекта [Пиаже 1983]. Как бы там ни было, с уверенностью можно утверждать одно: конкретный национальный язык по наследству не передается, но способность, предрасположенность к овладению сис­темой коммуникации человек наследует генетически.

С давних пор известно, что поражение речевых зон мозга у взрослых и у детей приводят к неодинаковым нарушениям речевых функций. Наблюдения нейропсихологов показывают, что поражение левого полушария у детей, в отличие от взрослых не ведет к ради­кальной потере речевых функций. Кроме этого, в литературе отме­чаются факты возникновения речевых патологий у детей при право-полушарных поражениях мозга. Как показали исследования амери­канского ученого М. Московича, частота правополушарных афазий в возрасте до 5 лет достигает 35%.

Накопление клинических данных привело к созданию теории эквипотенциалыюсти, или прогрессивной латерализации функций, смысл которой в том, что в раннем онтогенезе оба по­лушария головного мозга в равной мере участ­вуют в осуществлении речевой деятельности [Lenneberg 1967]. Латерализация, или разделение функций правого и Левого полушарий, происходит не сразу. По мере развития организ­ма, формирования психики происходит постепенной разделение обязанностей по руководству физиологическими и психологически-ми функциями. В ходе становления личности одновременно с рас-

 

 

МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ

 

ширением социального опыта и под воздействием обучения наибо­лее важные речевые операции постепенно сосредотачиваются в ле­вом полушарии мозга. На ранних же этапах развития оба полушария одновременно осуществляют руководство речью, реализуя принцип билатерального функционирования языковых и речевых явлений [Gazzaniga1970].

В этой связи возникает рад вопросов, ответить на которые не так-то просто: как протекает процесс латсрализации? Когда он за­вершается? Есть ли генетические предпосылки разделения функций полушарий?

Американский нейролингвист Эрик Леннеберг на основе об­ширного клинического материала сделал вывод, что латерализация функций в мозге развивается постепенно и завершается в период полового созревания [Lenneberg 1967]. Он утверждал также, что по­ловое созревание является критическим периодом для способности овладеть новым языком путем погружения в языковую среду. При этом стартовым для начала процесса латерализации Леннеберг счи­тал возраст начала овладения языком (около года).

Исследования невропатолога Л. Бассера показали, что латерали­зация завершается раньше, к периоду, когда ребенок проходит ста­дию самонаучения языку (5-6 лет) [Basser 1962].

В дальнейшем у теории эквипотенциальноcти появились крити­ки. В нейропсихологии стали накапливаться факты, ей противоре­чащие. Некоторые исследователи вообще утверждают, что латерали­зация уже существует у человека к моменту его рождения и т.п. Чтобы достоверно описать процесс возникновения латерализации, обратимся к некоторым данным нейропсихологии.

Гемисферэктомия: удаление половины мозга.

В нейрохирургии известны случаи, когда по медицинским пока­заниям (например, опухоль головного мозга) приходится произво­дить удаление одного из полушарий, или значительную часть полу­шария. Такая операция получила название гемисферэктомия. В тех случаях, когда одно из полушарий удаляют у взрослых паци­ентов, последствия свидетельствуют о довольной четкой латерали­зации: при удалении левого мозга исчезает способность к языковой коммуникации.

Иная картина наблюдается, если пациентами оказываются дети. Особенно большой интерес представляет гемисферэктомия, осуще­ствленная на младенцах (возраст до 1 года). Клинические данные о результатах такого рода операций показывают, во-первых, что, если


 

135 МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ

удаление половины мозга осуществлялось в возрасте до 1 года, па­циенты впоследствии не испытывают практически никаких призна­ков «ненормального» развития личности. Они овладевают родным языком в сроки, соответствующие средним показателям нормы, у них нет явных отклонений в развитии мышления и каких-либо иных психологических функций (память, внимание и т.д.). Все это позво­ляет сделать вывод о том, что в младенчестве латерализации либо вовсе нет, либо она минимальна, и молодой, развивающийся мозг обладает способностью к перестройке программы мозгового разви­тия, в рамках которой происходит компенсация поврежденных уча­стков.

Американские нейропсихологии обследовали троих 9-10-летних детей (предподростковый возраст), перенесших гемисферэктомию в 5-месячном возрасте. У одного было удалено правое, у двух других - левое полушария. С детьми были проведены лингвистические тес­ты. Все трое хорошо артикулировали и различали слова. Однако в тестах на выявление синтаксических нарушений в предложениях ребенок с удаленным правым полушарием продемонстрировал зна­чительно более высокие показатели. Дети, у которых был удален левый мозг (притом, что на первый поверхностный взгляд их речь ничем не отличалась от нормы) не замечали некоторых грамматиче­ских неправильностей в построении предложений [Спрингер, Дейч Е983: 155].

Эти наблюдения позволяют высказать мысль о том, что уже в младенческом возрасте у человека наблюдается минимальная тен­денция к распределению межполушарных функций.

Критика теории эквипотенциальности подтверждается исследо­ваниями младенческого мозга методом дихотического прослушива­ния, которые были проведены американскими нейропсихолингви-стами. Процедура опытов заключается в одновременном предъявле­нии на оба уха двух различных звуковых сигналов. В этой ситуации информация, подаваемая в левое ухо, попадает только в правый мозг, и наоборот, звуковой сигнал, подаваемый в правое ухо, идет только в левый мозг [Подробнее Спрингер, Дейч 1983: 81]- Не уг­лубляясь в описание процедуры опытов, отметим, что в некоторых случаях были выявлены признаки латерализации мозговых функций.

Полученные данные совпадают и с результатами опытов, про­веденных с использованием электрофизиологических методов. В качестве испытуемых привлекались младенцы (10 человек), которым предъявлялись речевые и неречевые звуки. При этом проводилась регистрация электрической активности левого и правого полушарий.

 

МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


 


Реакция на речевые звуки показала незначительную, но все-таки большую вовлеченность левого полушария. На неречевой звуковой стимул (кратковременный шум, фортепьянный аккорд) у подавляю­щего большинства испытуемых потенциалы большей амплитуды были в правом полушарии [Там же: 152].

Еще одно свидетельство в пользу представления о том, что асимметрия мозга возникает в раннем периоде - анатомические ис­следования мозга новорожденных. Они обнаружили более длинную височную плоскость слева.

Развитие латерализации - процесс, на который оказывает суще­ственное влияние среда. Мы будем подробно рассматривать этапы голосового развития ребенка в младенчестве. Но, забегая вперед, отметим, что на лепетной стадии огромную роль играет окружение, обратная связь. Если ребенок в этом возрасте не слышит человече­скую речь, его лепет угасает и формирование голоса прекращается. Поэтому, соглашаясь с критиками концепции эквипотенциальности, нужно подчеркнуть, что на ранних этапах онтогенеза латерализация существует главным образом в виде программы будущего развития мозга. При этом именно в этот период мозг обладает колоссальной пластичностью, позволяющей перестраивать эту программу.

Связь формирования межполушарной специфичности со средой иллюстрирует и нашумевшая в свое время история девочки Джеки. Суть истории в том, что в одном из американских городов была об­наружена 13-летняя девочка, которая в течение всей своей жизни была лишена возможности нормального общения. Когда в судьбу девочки вмешались социальные службы, ее отец, тяжело психически больной, покончил с собой. Все 13 лет жизни дочери он держал ее в полной изоляции, привязывая при помощи специальных креплений к подобию детского стульчика, давая в качестве пищи только молоко и детское питание. Мать девочки, полуслепая женщина, не имела возможности общаться с дочерью. По се словам, в раннем возрасте ребенок был нормальным в физическом и психическом отношении ребенком.

В 13 лет девочка весила 59 фунтов, У нее были деформированы кости рук и ног; она не умела самостоятельно жевать и сознательно контролировать функции кишечника и мочевого пузыря. При этом она не могла говорить и не понимала обращенной к ней речи.

История с Джеки получила широкую огласку. Ее дальнейшей судьбой стали заниматься нейропсихологии и психолингвисты. В последующие шесть лет она научилась говорить на уровне 2-3-летнего ребенка и стала в какой-то степени понимать речь окру-


жающих ее людей. Кроме того, она научилась пользоваться предме­тами, рисовать, перемещаться в пространстве.

Интересно то, что электроэнцефалограммы, снятые во время осуществления ею речевых действий, отчетливо показали, что как для речи, так и для неречевых мыслительных операций Джени ис­пользовала правое полушарие мозга. Это дало основание психолин­гвисту С. Кертис высказать предположение, что в случае, когда в определенный период области мозга, которые призваны отвечать за речевые функции, не получают стимулов извне, «корковая ткань, в норме предназначенная для речи и связанных с нею способностей, может претерпевать функциональную атрофию» [По Блум и др. 1988: 189]. Более того, по мнению исследователя, овладение языком действует как пусковой механизм для развития у человека латерали­зации, становления полушарной специализации.

Однако, несмотря на теоретические разногласия, можно с дос­таточной долей уверенности согласиться с тем утверждением, «что удельный вес правополушарных и левополушарных компонентов речевой деятельности является неодинаковым на разных ступенях онтогенеза и что в детском возрасте правополушарные компоненты играют более важную роль, занимают больше места в общей струк­туре речи, чем у взрослых» [Симерницкая 1985: 15]. При этом в ге­нетической памяти, которая присутствует уже у младенца, есть про­грамма развития речевых функций каждого полушария, есть зоны мозга, готовые принять на себя руководство этими функциями. И если в нужное время внешние воздействия не запускают механизм реализации этой программы, то в мозговых тканях начинаются не­обратимые процессы деградации тканей.

Рассмотрим через призму проблем нейропсихолингвистики данные возрастной психологии, исследующей факты развития ком­муникативной компетенции в онтогенезе.

 

 

МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


§2. Дословесный этап эволюции речи и формирование мозга

Дословесной стадией развития коммуникативной компетенции обычно считают первый год жизни ребенка. Некоторые исследова­тели (например, Е.И. Исенина) полагают, «то и в течение второго года жизни основным способом общения выступают невербальные компоненты.

Появившись на свет, младенец испытывает то, что психологи на­зывают кризисом новорожденности. И в самом деле, в одно мгнове­ние изменяются все привычные условия его обитания: из влажной среды ребенок переходит в среду воздушную; изменению подверга­ются система питания, кислородный обмен. Все это не может не вы­звать сильного стресса, последствия которого преодолеваются пер­вый месяц жизни. В это время интерес новорожденного к окружаю­щему миру сильно ослаблен. Как же начинают проявляться первые признаки языковой личности? как начинается путь усвоения систе­мы коммуникации?

Человек рождается с несомненными предпосылками к овладению речью: он обладает слухом, он сразу же издает крик при рождении - это его первая неосознанная фонация; он обладает рядом инстинктов и безусловных рефлексов, позволяющих ему реагировать на мир зрительно, на слух, осязательно, обонятельное и вкусом. Врожден­ным, например, является хватательный рефлекс и развивающаяся способность фиксировать взгляд на том или ином предмете. Лицо и все тело ребенка приспособлено для выражения первых (пока еще примитивных) эмоций, сигнализирующих а его состоянии. Позднее появится жест «дотягивания и обладания», связанный с объектом, привлекшим его внимание. Этот момент станет фундаментальным в становлении жестикуляции в целом: жест «дотягивания» вместе с мимикой и движением глаз впоследствии будет сокращаться и пре­вращаться в указательный жест, который сохранится на всю жизнь. Безусловный рефлекс ощупывания ближнего предмета со временем превратится в описательный жест, как бы повторяющий контуры представляемого объекта («круглый», «квадратный», «большой» и пр.). Весь первый год своей жизни ребенок старательно преобразует полученные по наследству рефлекторно-двигательные реакции - крик, хватательный рефлекс, поворот головы, направление взгляда и т. п. - в знаковые (протознаковые) средства общения. Превращение


рефлекса в знак можно проследить на примере младенческих кри­ков.

Крик - инстинктивная оборонительная реакция ребенка на любой испытываемый им дискомфорт: голод, жажду, боль, мокрые пеленки и т. п. Поначалу крик ни к кому не обращен. Однако довольно скоро на рефлекторном уровне младенец устанавливает связь между соб­ственным криком и последующим устранением возникших не­удобств. Крик обретает адресата, он делается прерывистым. Ребенок подаст голос и ждет: услышали ли его призыв. И если в течение пау­зы ничего не меняется - никто не подходит к кроватке, - крик во­зобновляется, иногда - с усилением экспрессии. Так крик обретает знаковые функции.

Другая рефлекторная реакция новорожденного - улыбка. Биоло­гический смысл улыбки не прояснен до сих пор. Опрос многих мо­лодых мам показал, что улыбка появляется на лице младенца в пер­вые дни его пребывания на свете. Однако, как и крик, она поначалу не имеет адресата. Первое время улыбка - лишь физиологическое проявление удовольствия. Но уже после трех недель жизни ребенка она приобретает черты психологически обусловленного поведения: она становится своего рода жестом, адресованным взрослому. Впо­следствии она войдет в «комплекс оживления» - радостную реакцию на появления в поле зрения младенца любого взрослого - и где-то к трехмесячному возрасту приобретет инструментальную функцию: будет направлена на то, чтобы вызвать ответную реакцию.

Итак, физиологические, генетически наследуемые рефлекторные двигательные проявления становятся первыми протознаками, в совокупности образующими то, что известный специалист по дет­ской речи Е. И. Исенина называет протоязыком, т. е. первич­ную дословесную систему коммуникации. Отметим еще раз, что протоязык имеет невербальную паралингвистическую природу. Он состоит из жестов, мимических движений, манипуляций с предме­тами, неречевых звуков и т. д.

Основой протоязыковой системы являются жесты (их еще назы­вают кинезнаками). Психологи выделяют два типа кинезнаков, кото­рые используются младенцами для передачи каких-либо желаний:

1. Знаки, которые изобретались ребенком в процессе общения.
Это изобразительные знаки, которые не имеют социально-
фиксированной формы (указание, отталкивание и т. п.).

2. Паралингвистические жесты, которые составляют часть рече-­
вого поведения, присущего именно данной культуре. Эти знаки по­
являются несколько позже и могут отличаться у различных народов.

 

МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


 


Например: у русских согласие обозначает кивок головой, у болгар и турок - отрицание; русские, помогая себе при счете, загибают паль­цы, начиная с мизинца, европейцы и американцы - разгибают, начи­ная с большого пальца; и т. п.

Невербальные протознаки составляют основу речевой деятельно­сти ребенка первые два года его жизни. С появлением «нормаль­ного» словесного языка они не исчезают вовсе, а уходят вглубь язы­кового сознания становящейся личности. Уйдя внутрь, протоязык образует базис для формирования особого языка интеллекта, кото­рый, как мы уже говорили, Н. И. Жинкин называл универсально-предметным кодом. Позже эта система будет совершенствоваться вместе с языком, влияя на процесс порождения и понимания речи.

Первичная система коммуникации ничего общего не имеет с ко­дами левополушарной грамматики. Она строится на чисто правопо-лушарных стратегиях передачи информации. Знаковый материал ее имеет явно мотивированный характер. В проявлении своих волеизъ­явлений ребенок не столько передает информацию, сколько выража­ет эмоции, эмоционально реагируя на свои внутренние и внешние переживания. Подчеркнем еще раз: развитие коммуникативной ком­петенции ребенка на ранних стадиях его развития начинается с ов­ладения правополушарными способами обработки информации. По­началу в оба полушария мозга принимают участие в этом процессе. В последствии функции протоязыка уйдут в правое полушарие и составят периферию средств коммуникации. Протоязыковые эле­менты в будущем будут служить для создания эмоциональной выра­зительности коммуникации.

Другая сторона становления коммуникативной компетенции в этот возрастной период находит выражение в голосовом развитии, которое имеет свои стадии. Голосовое развитие протекает в соответ­ствии с генетически наследуемой программы.

Стадия крика длится первые два месяца жизни человека. С фи­зиологической точки зрения, крик младенца представляет собой оборонительную реакцию на любой физический дискомфорт. Стадия крика имеет важное значение для координации дыхательного и го­лосового аппаратов; она готовит почву для последующего развития интонации голоса, для активизации артикуляторного аппарата.

Стадия гуления и гукания (2-3 мес. - 4-5 мес.). Как и крик, гу­ление и гукание суть реализация наследственной программы голосо­вого развития: они не предполагают «обратной связи» и характерны даже для глухонемых от рождения детей. Внешне гуление представ­ляет собой фонацию дослогового типа, монотонную вокализацию,


напоминающую воркование голубя. Гукание - это короткие звуко­вые реакции, представляющие собой звукокомплексы типа: агу, убу, эгн, экх, эбм и т. п.

Стадия лепета (4-5 - 1 9-20 мес.) Лепет представляет собой сло­говые фонации, где чаще всего производятся удвоенные слоги типа «да-да», «ма-ма», «ба-ба» и пр.). На ранней стадии лепетного разви­тия ребенок произносит звуки, которые есть в самых разных языках, и даже звуки, которые не свойственны человеческой речи: щелканье, бульканье, фырчание, птичий щебет и т. п.

Голосовая эволюция в лепетный период подчинена действию имитационного рефлекса. В этом ее принципиальное отличие от гу­ления: теперь уже, помимо «разминки» мускулатуры речевого аппа­рата, начинает работать и слуховой анализатор. Важнейшая роль здесь принадлежит механизму, называемому эхолалией - бес­сознательному подражанию звукам слышимой ребенком речи. «Работа» механизма эхолалии протекает в согласии с общим имита-тивным рефлексом: посторонние, чуждые для данной речевой среды звуки «отсекаются», собственные же вокализации «подгоняются» под слышимую речь. К шестисемимесячному возрасту в лепете младенцев уже хорошо представлены фонетические особенности языка, на котором говорят окружающие ребенка взрослые. Об этом свидетельствуют опыты американских ученых, записавших на маг­нитофон лепет детей: американцев и китайцев. Запись предлагалась для прослушивания американским и китайским студентам, которые безошибочно узнали вокализации своих соплеменников.

В развитии лепета слуховой и речедвигательный анализаторы ра­ботают во взаимосвязи. Важнейшую роль приобретает слух, кото­рый позволяет ребенку воспринимать звучащую речь окружающих и сличать (на бессознательном уровне) с ней собственное звукопроиз-ношение.

Голосовое развитие не имеет отношения к формированию меха­низмов речемышления. Это лишь реализация генетической про­граммы, которая включается на определенной стадии развития моз­га. Однако на первом году жизни голос уже становится каналом коммуникации. И проявляется это поначалу на уровне интонации.

Уже в крике новорожденного намечается определенный интона­ционный рисунок. Интересно то, что интонация младенческого кри­ка сохраняется и впоследствии воспроизводится в плаче детей более старшего возраста и даже - в плаче взрослых (особенно - у жен­щин). Эта первая интонация становится средством однонаправлен­ной коммуникации: взрослый (мать) «заражается» чувствами, кото-

 

МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


 


рые передаются интонационно. Уже к концу 1-го месяца жизни ре­бенка его мать может по характеру крика распознать причину недо­вольства своего чада. Позже, в результате взаимодействия с взрос­лыми, младенец усваивает другие виды интонационной выразитель­ности. С 2-го месяца в его вокализациях появляется интонация сво­бодного гуления; с 3-го - интонация радости. К 6-му месяцу интона­ция радости начинает подразделяться на радостные восклицания и звуки, выражающие удовольствие. С 7-го месяца в фонациях ребен­ка появляется интонация просьбы, а с начала второго года жизни -интонация вопроса.

Развитие интонационных возможностей ребенка в дословесный период его речевого развития связано с расширением его социально­го кругозора. Наблюдения ученых показали, что в разных коммуни­кативных ситуациях интонация звуковых проявлений ребенка меня­ется. Он начинает выделять типические ситуации речевого общения в целом, как интонационно завершенные. При этом ребенок ориен­тируется на коммуникативную ситуацию в целом, на бессознатель­ном уровне выделяя для себя элементарные речевые жанры. Как справедливо писал М. М. Бахтин, «интонация плюс соответствую­щая ситуация - таков простейший идеологический аппарат (до чле­нораздельной речи)» [2000: 112] Можно говорить о том, что уже на ранних стадиях речевого развития (на интонационном уровне) в коммуникативном поведении ребенка проявляются элементы про-тожанрового мышления. Появление все новых интонационных воз­можностей у ребенка свидетельствует о наличии у него обратных рече-слуховых связей в системе «взрослый - ребенок» при домини­рующем значении взрослого. Наблюдения ученых показали, что ре­акция ребенка 7-8 месяцев на слово зависит от положения тела, от степени знакомства ребенка с окружающей обстановкой, от того, кто произносит фразу. Так на предложение, произнесенное близким че­ловеком, он дает иную реакцию, чем на то же высказывание в устах «чужого». Находясь, к примеру, в вертикальном положении на руках у матери, он может иначе реагировать на речь взрослых, чем в по­ложении в кроватке на спине и т. п.

Интонация речи, как помнит читатель, - прерогатива правополу-шарной грамматики. Как видим из приведенных примеров, первыми коммуникативными проявлениями ребенка, которыми по закону эквипотенциальности управляют оба полушария, становятся ресур­сы правополушарной грамматики. Интонационное оформление го­лоса приобретает коммуникативные функции раньше, чем ребенок научится передавать информацию в речи при помощи слов. И здесь


мы опять сталкиваемся с тем, что правополушарные механизмы об­работки информации, которые составят основу правополушарной грамматики, у ребенка появляются значительно раньше механизмов левополуш арных.

Появление подлинного понимания слов начинается у ребенка лишь на втором году жизни. Оно' связано с переходом от диффузно­го к фонематическому восприятию звуковой структуры слова, т. с. идентификацией звуков по их отношениям к тем или иным фонемам. При этом еще раз подчеркнем важную для нас мысль, формирование языковой структуры в сознании ребенка базируется на уже сформи­рованной системе правополушарного протоязыка.

 

 

144 МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


145 МОЗГ И РЕЧЕВОЕ РАЗВИТИЕ В ОНТОГЕНЕЗЕ


 


§3. Развитие мозга и овладение языком



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2017-02-08; просмотров: 414; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 34.204.99.254 (0.037 с.)