Вернемся однако к местам вечного сна тогдашних властителей кельтского мира, так как это поможет нам лучше понять значение археологически установленных фактов.

Курган Гохмихеле у Гундерсингена, расположенный по соседству с замком Гейнебург, до сих пор поражает своими размерами и высотой. В 1937—1939 гг. он был раскопан. В главной погребальной камере кургана площадью почти 20 м (563х348х591х350 см), на обложенных деревом стенах висела сложенная в складки ткань. Погребение было когда-то основательно разграблено, но все же в нем сохранились остатки повозки, первоначально также прикрытой тканью, золотые полосы и пластины, украшения пояса и некоторые другие вещи. Здесь покоилась женщина с ожерельем из янтарных и стеклянных бус; сохранился пучок ее волос, коса, сплетенная из трех прядей. Ткани с диагональным узором, остатки которых сохранились в могиле, даже с нынешней точки зрения были высокока

Чественными. В соседней не ограбленной камере (242хЗОбх350х296 см) находилось два покойника — мужчина и женщина. Мужчина лежал на бычьей шкуре. Около него были железный наконечник стрелы и диадема. На скелете женщины находились змеевидная застежка и большое, длиною около трех метров, ожерелье из нескольких сотен янтарных и стеклянных бус. Недалеко от этой камеры находилось захоронение мужчины с копьем и бронзовым поясом.

В Апремон (Верхняя Сона, Франция) в кургане диаметром в 70 м и высотою на менее 4 м также находилась четырехколесная повозка, обернутая тканью; в кургане была найдена чеканная золотая диадема (232 г), золотые фибулы и золотой сосуд. Вообще ткани — обычное явление в этих позднегалынтаттских богатых могилах. В Гисгюбель—Гундерсингене 1 в деревянном срубе были обнаружены три захоронения, две женщины, а между ними пожилой мужчина. На одной из женщин была одежда с вытканной золотом каймой. В Таннгейме в Верхней Швабии (IV курган) повозка была прикрыта тканью крестообразного плетения со ступенчатым узором.

Размеры некоторых курганов поистине огромны. Первоначальный диаметр кургана в Бухгейме —120 м, в Каппеле на Рейне —74 м, в Гюгелыпейме у Рассштатта —70 м, а сохранившаяся высота 5 м. В Виллингене в области Шварцвальда соорудили курган на высоте 771 м над уровнем моря диаметром в 118 ми высотою 8 м; просторная погребальная камера этого кургана площадью свыше 36 м представляла собою сруб из дубовых бревен толщиною 20—35 см, деревом же был выложен и ее пол. Курган ко времени его раскопок (1890 г.) был уже разграблен, в нем сохранились лишь остатки повозки. Равно и в Винтерлингене курган был расположен на значительной высоте над уровнем моря (820 м). Нередко в этих курганах отдельные части инвентаря разложены на полосах березовой коры, а иногда еще и прикрыты такими же полосами сверху (Сант-Андре-бей-Эттинг, Пуллах).

Еще один памятник заслуживает особого внимания. Мы имеем в виду княжеский курган высотою 6 м в Пфлугфельдене (Ремергюгель), раскопанный еще в 19 веке. В деревянной погребальной камере этого кургана (3,5 х3,5 м) был похоронен мужчина в пышном одеянии, с золотой диадемой и железным кинжалом в бронзовых ножнах с инкрустированной янтарем рукоятью. В могиле находились также бронзовые сосуды, четырехколесная повозка, на которой, по всей вероятности, умершего перевезли из усадьбы (ступицы колес были украшены чеканной бронзой) и богатая конская сбруя. Приблизительно в 3 м севернее от этого погребения находилось другое захоронение, также с предметами из золота и янтаря. Над всем этим был сооружен курган из тяжелых каменных глыб, привезенных из окрестностей. В кургане более позднего времени в Клайнаспергле в той же области, о котором мы еще будем упоминать, в деревянной погребальной камере лежала женщина в одежде, украшенной золотом, с серебряной цепочкой, бронзовыми сосудами, этрусским клювообразным кувшином и другими привозными предметами. Согласно требованиям варварского вкуса прекрасная античная миска из этого погребения была обтянута сверху ажурной золотой бляхой. Это захоронение женщины было по существу второстепенным, главная же погребальная камера.находившаяся в центре кургана (5 х 4 м), была ограблена еще в древности.

Для читателя, конечно, ясно, что кельтская история в 6 и 5 веках является по существу историей лишь одного слоя, слоя господствующего, имевшего огромные возможности. Результаты археологических исследований обрисовывают его профиль совершенно четко и убедительно, обнажая суровую действительность; простой народ служил лишь основой могущества этого слоя, не имея никакой выгоды от роста его жизненного уровня. Изоляция верхушки становилась все заметнее. Если в собственно гальштаттское время (ступень С) в захоронениях представителей знати находится большое количество керамики, являющейся также обычным инвентарем в могилах простых людей, то в позднегальштаттское время (ступень D) местная керамика теряет свое место в захоронениях знати и вождей и вытесняется характерными изделиями местных художественных мастерских, а позже и драгоценными привозными предметами из южных областей, довершающими роскошь, которой окружал себя высший слой. В замках знати появляются золотые ложечки и ситечка (Гейнебург), бронзовые столовые сервизы, а затем все чаще драгоценные украшения. В поселениях простого народа остались только местная керамика и простые бронзовые украшения, в лучшем случае бронзовые литаврообразные фибулы, простые бронзовые шейные гривны, а из привозных предметов стеклянные или янтарные бусы.

Среди династий, погребавших покойников на повозках (мы позволим себе употребить это выражение), складывались традиции героической глорификации, основой которых служили сначала успехи на поле брани, а позже все большая роскошь пиршественных чертогов, для которых южные области поставляли инвентарь и достаточное количество вина. Мы еще увидим, что этот процесс в 6 веке становится более интенсивным и что от поколения к поколению неустанно изощряется вкус, который вначале нес еще варварские черты, так что упор делался в первую очередь на внешний эффект; позже, особенно в период возникновения раннелатенского художественного стиля, уже более ценилась и художественная сторона. Но могли ли различия между обоими слоями увеличиваться до бесконечности? В определенное время настал перелом, который был неизбежен.

Опорой господствующего строя были не только наиболее плодородные равнинные земли, но и холмистые возвышенные области, которые до настоящего времени остаются по преимуществу скотоводческими. Необычное средоточие позднегальштаттских княжеских захоронений в верхнем течении Дуная, на Рейне от Базеля до Неккара, в Бургундии или в области возвышенности Кот д'0р наблюдается лишь до начала 5 века. Несмотря на то, что в течение известного периода высший слой, по-видимому, жил сравнительно спокойно, время от времени над ним сгущались тучи. О том, что происходило в 5 веке в этой северо-западной приальпийской области, мы пока можем только догадываться. Результаты археологических исследований однако показывают, что в 5 веке, когда кельты готовились к набегам на другие области Европы и когда они отчасти уже осуществляли эти набеги, средоточие княжеских усадеб и богатых захоронений заметно передвинулось на северо-запад, к среднему течению Рейна и к рекам Мозель и Сара. Прежние центры в верхнем Подунавье явно приходили в упадок. Самым южным звеном этой непрерывной цепи является уже упомянутое княжеское захоронение в кургане в Клайнаспергле в штуттгартской области. Далее к югу до самой Швейцарии пока не обнаружено более поздних княжеских захоронений, относимых нами к раннелатенскому времени; прежние центры могущества в самом верхнем течении Дуная теряют свое значение. В самом средоточии богатых захоронений развитие приобретает другой характер; курганы постепенно исчезают, затем появляются бескурганные, грунтовые могильники, на которых в погребениях мужчин уже имеется оружие. Раньше эту перемену часто объясняли передвижением населения. Еще П. Рейнеке считал, что в это время в южную Германию с запада проникли кельты. В настоящее время мы все больше убеждаемся в том, что причины перемен кроются внутри, что речь идет о тех же племенах II той же среде. Новый погребальный обряд все чаще применяется с 4 века, и мы видим уже хорошо вооруженное общество, а не отдельных его представителей, как это имело место ранее. Исчезает конская сбруя, появляется железный меч и копье. Всиду того, что такие могильники позднее встречаются и в более плодородных областях, некоторые исследователи высказывали предположения об эмансипации земледельцев, а Карштедт говорит даже о восстании земледельческого населения против господствующей знати, об освободительном процессе.

Нам однако кажется, что при объяснении этого явления следует учитывать и другие обстоятельства. Вся указанная выше территория позднегальштаттских княжеских захоронений становится в 5 веке главным плацдармом исторической кельтской экспансии; отсюда вооруженные отряды во главе со своими военачальниками отправлялись не только в соседние страны, но и в отдаленные области и даже в южные центры того времени, которые поставляли тогда кельтской знати предметы роскоши. Еще раньше появляются признаки того, что густота населения на этой территории сильно возросла. Едва ли мы будем сомневаться в том, что при существовавшей общественной структуре были неизбежными внутреннее напряжение и волнения. Впрочем и сам по себе Гейнебург с его перестройками, главным образом после пожаров, может служить доказательством этих волнений, при которых, вероятно, имели место и нападения одного племени на другое. В период экспансии и колонизации именно недовольные отправлялись в новые области, предполагая, что там они улучшат свое экономическое и общественное положение. Такие недовольные могли быть не только в широких массах, но и среди господствующих родов. Тем самым напрашивается вывод, что при возрастающем кризисе не оставалось ничего другого, как хорошо вооружить большинство мужского населения и отправить его в грабительские набеги в другие районы Европы, чтобы удовлетворить требования широких масс. Нам известно по археологическим данным, что во главе этих вооруженных отрядов и дружин стояли вожди, снаряжение которых свидетельствует об их связи с княжескими усадьбами, а в легенде, приводимой Ливием, говорится о Белловесе и Сиговеcе, племянниках короля битуригов Амбигата, которые во главе вооруженных отрядов отправились из перенаселенной страны на поиски новых мест для поселения (согласно предсказаниям, Сиговесу в качестве новой родины предназначалась область Герцинского леса, а Белловесу —Италия); на этом основании можно действительно предполагать, что вооруженные отряды возглавили некоторые представители господствующих родов, которые в своей среде не находили полного удовлетворения своим требованиям и притязаниям. Очевидно в результате этого прежние районы, являвшиеся опорой знати, сильно обезлюдели, а оставшиеся на прежних местах властители вместе с подвластным им населением перемещали центры своего господства далее на северо-запад по направлению к среднему течению Рейна, к Мозелю, к подножью хребта Гунсрюк, короче говоря, в ту область, которую мы обычно называем гунсрюко-пфальцской. Там их усадьбы продолжают существовать в полном великолепии еще в течение 5 и даже начала 4 веков до н. э. Внутреннее положение в среднерейнских областях почти не изменилось. В погребальном ритуале сохранились установившиеся обычаи, только вместо четырехколесных повозок появляются и более легкие военные двухколесные колесницы. В усадьбах знати роскошь не уменьшалась, а скорее росла, достигая кульминации, так как именно в эти среднерейнские усадьбы потом привозились с юга этрусские и греческие изделия. Вместо чернофигурной керамики появляются более модныее краснофигурные изделия второй половины 5 века. Концентрация княжеских захоронений, как об этом свидетельствуют новые находки, в раннелатенское время все возрастала. Только в Саарской области известно не менее 8 богатых захоронений: в Бессерингене, Вайскирхенс (2 захоронения), Шварценбахе (2 захоронения), Телей, Реммсвейлереи Фрайсене. Все они находятся в северной части области, у южного подножья хребта Гунсрюк и в холмистой области при реках Сааре и Мозеле. Эти большие курганы были исследованы главным образом в 19 веке, к сожалению без достаточного знания дела, некоторые сделанные там находки, особенно золотые украшения, все-таки сохранились. В двух курганах в Шварценбахе, юго-восточнее от мощных укреплений в Отценхаузене, открытых в 1849 г., были найдены два бронзовых клювовидных кувшина с фигуральными ручками, бронзовая амфора, ручки которой украшены фигурами силенов, мискообразный сосуд с золотой прорезной покрышкой и множество золотых украшений, некоторые с маскообразными мотивами (рис. 22). В княжеском кургане в Дюркгейме (Рейнский Пфальц), в котором была похоронена женщина, были найдены золотая шейная гривна, два золотых браслета с масками, обломки золотых бляшек от пояса и бронзовая столовая утварь (клювовидный кувшин, треножник, ведро-стамнос). В Роденбахе у Кайзерлаутерна в большом кургане находились богатые захоронения мужчины и женщин; кроме остатков четырехколесной повозки, вооружения и частей конской сбруи, там было найдено 5 бронзовых сосудов (в том числе клювовидный кувшин), греческий расписной кубок и золотые украшения, в первую очередь золотой браслет и кольцо, украшенные масками, звериными мотивами и пальметками.

В 1954 г. к уже известным захоронениям прибавились еще два 1 кургана в Рейгейме на южной границе Саарской области в направлении к Лотарингии. В одном из них в дубовом срубе (346 х 270 см) покоилась княгиня с золотой шейной гривной (торквес), заканчивающейся на обоих концах человеческими и львиными головами. В погребении, кроме того, были золотые нагрудные украшения, золотые браслеты и кольцо, бронзовая маскообразная фибула, бронзовое зеркало с антропоморфной ручкой и целый ряд других драгоценностей и украшений. Около покойницы находился также уникальный бронзовый позолоченный кувшин с носиком, украшенным тонким рисунком, и две бронзовые тарелки, также являющиеся частью столового сервиза.

Как уже было указано, самым южным княжеским захоронением этого периода, которое представляет собою связующее звено с бывшим средоточием княжеских захоронений в приальпийской области, является расположенный среди плодородных полей курган в Клайнаспергле. Известное парное погребение в кургане у Вальдальгесхейме (Гунерюк) по сохранившейся части своего инвентаря относится к древнейшим. В этом кургане были похоронены мужчина и женщина, но, к сожалению, из вещей, сопровождавших их, сохранился лишь набор бронзовых сосудов и золотые украшения (таб. XIV).