Кое-что еще о моем будущем спутнике жизни

 

Из Колорадо приехали Ким и Бобби. Бобби после того, как сделала официальный запрос, чувствовала, что ее энергетика меняется в лучшую сторону, и поэтому Ким заинтересовалась перекодированием ДНК. Она решила, что и ей это могло пойти на пользу, и захотела погово­рить со мной. Однако я чувствовала, что она уже восстанавливает энергию двенадцати нитей и ей не надо проходить перекодирование. Это я проверила как с помощью телепатии, так и кинезиологии, и мне сказали, что ей делать официальный запрос не требуется.

Мы сели и попытались понять, как Ким удалось по­лучить одобрение без официального запроса. Рассуждая логически, я предположила, что вряд ли все жители Земли начнут перекодирование с моей помощью. Поэтому мно­гие, желающие начать перекодирование, не нуждаются в моей формулировке официального запроса. Географиче­ские и языковые барьеры делают это самоочевидным, и, кроме того, мое хрупкое эго никогда бы не приняло на себя миссию спасителя планетарного масштаба. Лучшее, до чего мы договорились, так это то, что на этой планете у всех, кто избавился от яда своих эмоциональных про­блем и четко понял, что играет важную роль в улучшении энергетики Земли, душевный контракт состоит в том, чтобы принести на планету энергию двенадцати нитей ДНК. И они могут пройти перекодирование за то время, пока произносят текст запроса о желании получить эти двенадцать нитей. Так произошло с Ким и, как я узнаю потом, с моим учителем Венессой.

Позже, работая со многими клиентами, которые хо­тели пройти перекодирование, я чувствовала, кто из них прошел если не весь процесс, то часть его. Им нравилось читать эту книгу, потому что в нее вошел их опыт и она позволила им ощутить себя вполне здравомыслящими и не путаться происходящих с ними перемен. Во вре­мя работы я подтверждала, что они и в самом деле уже прошли некоторые или все стадии перекодирования ДНК. Оглядываясь назад, я думаю, что была наивной, держась за мысль о том, что описанный мною процесс мог ока­заться главным методом. Существует масса путей, чтобы добраться от А до Я, и, исполненные чистых намерений, мы, как правило, в этом путешествии достигаем цели.

Поскольку Ким была исключительно одаренным медиумом, я спросила ее о своем будущем партнере. Она мне сказала, что он уже «посещает» тело, которое получит в Канзас-Сити, готовясь к окончательному пере­ходу. Я удивилась, потому что думала, что заместители обычно входят в течение нескольких мгновений. Так, мне казалось, было у Пэт, личность которой изменилась очень резко. Ким сказала, что работала с двумя типами заместителей. Одни включались мгновенно, и проис­ходило это иногда сознательно, а иногда бессознатель­но, когда человек был в обмороке или под действием анестезии. Другой тип заместителей совершал переход постепенно, не травмируя души, так как за это время и физическое, и нефизическое существо успеют ознако­миться со своим новым статусом.

На то время, пока заместитель был в физической форме, его память стиралась, но позже ее можно было восстановить. Если бы этого не происходило, возникала бы путаница, потому что перемещенная душа пыталась бы примирить две слишком разные реальности. Как сказала Ким, сам процесс замены у моего будущего друга займет два месяца и это отодвигает долгождан­ную встречу до августа, о чем мне уже было сказано. Я спросила Ким, почему Бобби видела заместителя со скотчтерьером. Ким сказала, что ей известно о том, что у него имеется собака, но она не уверена, что это терьер. Еще она сказала, что, похоже, он учитель метафизики и будет очень рад, что я тоже этим занимаюсь, — не то что Джерри, который это мое увлечение совсем не под­держивал. Мне понравилось, что по мере приближения к новому другу у меня накапливается о нем все больше фактов. Наше время заканчивалось, так как у Ким и Бобби были запланированы другие встречи, но Ким пообещала связаться со мною в августе, чтобы узнать, появился ли мой новый друг.

 

Подготовка к перекодированию ДНК: использование техник репаттернинга

 

Джин последовала моему совету и рассказала своему жениху Марку о перекодировании ДНК. Он позвонил и попросил о встрече. Я сказала, что смогу встретиться с ним в тот же вечер.

Когда Марк приехал, я знала, что перед запросом о перекодировании ДНК надо будет провести репаттернинг его энергии. Из собственного опыта мне было известно, что во избежание неприятностей, вызывае­мых блоками, надо очиститься от негативных эмоций и энергетических шаблонов и это для всех желающих пройти перекодирование является решающим момен­том. Я спросила своих наставников, одобрят ли перекодирование человека, которому предстоит испытание болью или болезнью. Мне ответили «нет», потому что на первом месте — наша безопасность. Марк оказался именно в этой категории, ему нужно было провести репаттернинг диссонансных энергетических паттернов, которые на подсознательном уровне удерживали его от прохождения перекодирования. Запрос-то сделать он мог, но его подсознание, механизм самосохранения, не допустило бы собственно перекодирования.

Мы кратко поговорили с Марком о репаттернинге, который, как выяснилось, ему нужно пройти, чтобы получить разрешение на перекодирование. Я спросила, чувствует ли он в своем теле какую-либо отрицательную энергию, когда я произношу слова «перекодирование ДНК», и он сказал, что в области сердца ощущает страх. Когда я проводила репаттернинг, мне сказали, что ему нужно избавиться от страха смерти. Однако Марк на­стаивал, что страха смерти у него нет, потому что он верит в реинкарнацию. Я приступила к делу, стараясь найти для репаттернинга другую проблему, но посто­янно всплывал страх смерти. Наконец я решила, что нам надо связаться с его наставниками, чтобы опреде­лить, какая из прошлых жизней так сильно повлияла на сегодняшний паттерн страха, поселившегося в его сердце, паттерн, который он со страхом смерти не ас­социирует.

Как только я ему передала то, что сказали его на­ставники, цель репаттернинга прояснилась. В прошлой жизни Марк жил в обществе, которым управлял не индивидуальный, а групповой разум. Индивид ценился только как часть целого. В этом обществе Марк испы­тывал дикий страх смерти, потому что не мог управлять собственной судьбой. Он знал, что не имеет свободного выбора и свободы воли и его будущее было будущим его команды — вне зависимости от его собственных чувств. Если команда решит прыгать в пропасть, то это должен сделать каждый.

Как только эта прошлая жизнь выплыла на поверх­ность, Марк легко смог увязать испытываемые им в теперешней жизни чувства со страхом в сердце, даже если к смерти они прямого отношения не имели. Эти страхи всплывали, когда приходилось что-то делать в группе, потому что она подавляла индивидуальность Марка и вызывала ощущение, что он умирает. Из-за этого эмоционального дискомфорта, стараясь избегать толпы, Марк уезжал как можно дальше и даже, являясь консультантом по компьютерам, работал индивидуаль­но. Теперь, когда Марку стало известно, откуда взялся страх, мы могли работать над его репаттернингом. Я бы­стро прошлась по исцеляющим методикам, давая ему возможность высвободить страх из сердца, чтобы быть готовым к получению одобрения на перекодирование ДНК. Когда я связалась с Нефрас, чтобы рассказать Марку о его душевном контракте, меня сразу же пере­несло в его жизнь, в общество единого разума, и мне показали, почему он избрал этот болезненный опыт. На духовном уровне он решил ощутить энергию, которая осуществляет взаимосвязь. Желая получить от своего обучения максимум возможного, взять все необходимое, он выбрал крайний случай. Однако его подсознание сохранило опыт того времени, когда его индивидуаль­ные потребности были полностью подчинены нуждам единого целого.