День подходил к концу. Вот-вот пробьет полночь. Гэбриэл вышел из подвальчика, чтоб не мешать товарищам, отдыхать. Присел на поваленное дерево, было видно, что оно упало раньше, Чем застыло в стекле.

«И что я делаю? Зачем нужно было помогать Ринне? Она ведь все равно погибнет, зачем я оттягиваю неизбежное? Да и Тали не сильно рада ей, может, стоило оставить ее мертвой у того дерева?» — Смотрел на звезды, размышлял парень.

На небосводе показался хвост падающей звезды и сразу погас.

— Чего задумался брат? — Голос был тихим и очень холодным.

Гебриэл повернул голову и увидел, рядом с ним сидел парень в черном плаще без капюшона, на его лице была маска чем-то напоминающая череп, глаз не было видно, только пустота. Длинные белые волосы свисали до таких же белых ладоней. Человек, назвавший Гэбриэла братом, был высок и немного горбатый.

— Рассказчик? Ты какими судьбами тут? — Спокойно спросил Гэбриэл сидящего рядом.

— Да так, пришел по поручению Лика, он просит больше не забирать у него души. Ты ведь сегодня спас одну душу от страданий, вот по этой причине я тут. Я случайно услышал, что тебя тут называют Гэбриэлом, тебе дали имя, это интересно… — Замолчал беловолосый.

— Вот после этого сижу и думаю, а правильно ли я поступил, вырвал душу из пустоты и вернул в тело…

— Забудь, что сделано, то сделано, и за такое решение себя корить не надо. Я думаю, она даже рада, что не попала к Лику, а с ним я как не будь утрясу. О, дальше я буду лишним, удачи седьмой.

Сказав эти слова беловолосый встал с бревна, и исчез сделав пару шагов.

— С кем ты тут разговаривал? — Спросила, подходя к бревну Тали.

— Да так, не с кем.

— Вот не надо, я четко слышала кого-то еще! — Нахмурилась девушка.

— Поверь лучше тебе с ним не встречаться.

— Почему?

— Давай я потом тебе расскажу?

— Ну хорошо, в таком случае расскажи что произошло у дерева, я то уже знаю что ты можешь убивать как маньяк, так ты еще и от мертвецов тащишься? — Начала ехидничать Тали.

— Нечего там не было, я просто положил в рот капсулу, потом раскусил ее и вдохнул ей в легкие. Вот и все.

— То есть ты утверждаешь, что воскресил ее не какой-то магией, а капсулой с каким-то лекарством?

— Ну, да. — Закончил Гэбриэл.

«Я ведь видела, как у него загорелись газа!» — Подумала девушка, но вслух мыли, не озвучила.

— Да, так чего не спишь? — Спросил маска.

— Что-то не спится. Я вот тут подумала, а почему бы нам не устроить засаду этим, как там их… а вот «Инквизиторам» этим, что скажешь? — Кисло улыбнулась Тали.

— И как ты себе это представляешь? У нас бойцов всего двоя, а вот Луис и Ринна там будут только мешать. Да и каким это образом ты им хочешь засаду устраивать, неужели окружить думаешь? И я молчу про военную технику, которой владеет этот орден! — Немного приподнял голос мужчина, все так же смотрящий на звезды.

— Ну, я уверена, можно что-то сделать.

— Да ты права, мы можем присоединиться к местному «Робин Гуду» засевшему в токсичном лесу, за Ансвером. Есть еще «Охотники» облюбовавшие северные горы. Ну, или можно присоединиться к остаткам «Старой Империи», эти вот осели на юге. — Перечислял Гэбриэл, оторвав взгляд от неба.

— А где проживают эти «Инквизиторы»? — перевела взгляд на звезды девушка.

— «Инквизиторы» прибыли либо из Рима или из их местного филиала. Римская церковь начала тотальную войну со всеми, после «Катастрофы 17». Убивать во имя мира, вот лицемеры.

— Да я вижу, ты хорошо прошарен в нынешней ситуации в мире! — Придвинулась к маске, Тали.

— Тали, тебе не холодно?

— Да есть чуть-чуть.

Гэбриэл встал, снял с себя плащ и накинул на плечи девушке, сел рядом. Тали, стуча зубами, придвинулась еще ближе. Холод пробирал до дрожи. Казалось, сидящий с ней рядом парень абсолютно не обращал на холод внимания. Девушка положила голову на его плечо, и почувствовала жар, исходящий от него. Его рука сама по себе обняла прижавшуюся девушку, она растворилась в этом тепле и провалилась в сон. Мужчина встал, взял ее на руки и понес обратно к дотлевающему костру, к ее лежанке. Положив Тели на лежанку и укутав сверху пледом, Гэбриэл снова разжег костер и не сомкнув глаз всю оставшуюся ночь обдумывал слава «брата».

* * *